Ставка на темную лошадку - Мартин Мишель

Каллен чувствовал, что она перестала обращаться с ним как с игрушкой, переведя на роль возлюбленного. Его радовала и волновала эта перемена, но, как бы ни был он поглощен Уитни, от него не укрылось, что Саманта едва притронулась к еде. Эрин по-прежнему сияла и искрилась, Уитни ворковала, а Сэм сидела тихонько, вяло ковыряя вилкой в тарелке. Казалось, она целиком погрузилась в свои мысли и прочно отгородилась от всех. Что-то явно не давало ей покоя. Каллен не мог понять, что ее так огорчило. Может быть, что-то не в порядке с лошадьми? Но тогда почему она не поделится с ним? Почему ее не радует столь очевидный успех их Грандиозного Плана? А главное – почему, черт возьми, мысли его постоянно вертятся вокруг Саманты, а не Уитни?

Каллен так и не смог найти разумного объяснения. Они с Уитни едва только приступили к десерту, а Саманта уже ушла, сославшись на дела. Эрин тоже отправилась наверх упражняться на виолончели.

– Я не могла дождаться, когда они уйдут, – заявила Уитни и, к удивлению Каллена, устроилась у него на коленях. Каллен не успел рта раскрыть, как она прижалась к его губам своими теплыми и мягкими губами.

Уитни никогда не признавала долгих и пылких поцелуев, в которых был хотя бы намек на страстность. Каллен давно привык к этому и знал, как расшевелить свою капризную невесту. На этот раз вкус ее поцелуя был каким-то иным, в нем словно чего-то недоставало. Каллен не мог объяснить, что было не так. В некоторой растерянности он решил усилить эффект, обнял Уитни за талию и с большим жаром стал целовать ее.

Но она сразу же отстранилась и встала, удовлетворенно улыбаясь.

– Не забывайся, веди себя прилично! – пропела она, погладив его по подбородку. – Мы все-таки в чужом доме. Не стоит торопиться.

Каллен заглянул в голубые глаза, так много обещавшие, но Уитни никогда не спешила эти обещания выполнять. Он прекрасно знал, что никто не может сравниться с его невестой в искусстве кокетства, и не сомневался, что она всего лишь несколько сменила тактику, но от своих правил игры отступать не собиралась.

Каллен с некоторым усилием улыбнулся и попытался убедить себя, что радуется предстоящему вечеру с Уитни. Он представил, как будет сидеть рядом с ней в полутьме зрительного зала… Чего еще желать? Ведь, в конце концов, Грандиозный План и был задуман именно ради этого!

Но все оказалось далеко не так просто. Каллен никак не мог понять, что с ним происходит. Рядом было само обаяние, само совершенство. Уитни легко и непринужденно болтала с многочисленными знакомыми среди публики и заразительно смеялась. Раньше он не сводил бы с нее восторженных глаз, позабыв обо всем на свете, считая ее самой прекрасной женщиной в мире. Но теперь он с тревогой сознавал, что не чувствует себя счастливым.

В антракте почти половина присутствующих в зале мужчин собрались вокруг Уитни. Она благосклонно внимала всем, но давала понять, что предпочитает Каллена. Было совершенно очевидно, что Уитни надоела роль желанной, но недоступной Прекрасной Елены. Она стояла в толпе поклонников – обычная красивая женщина из плоти и крови, – Каллен держал ее за талию. А когда после спектакля и позднего ужина он отвез ее домой, она даже позволила ему провести с ней целых полчаса.

Все это должно было его совершенно осчастливить, но неудовлетворенность не проходила. Для Каллена не остались незамеченными старания Уитни доказать всем, как они преданы друг другу.

На следующий день Уитни пригласила его в клуб поиграть в теннис, в субботу уговорила поехать в гости к Бартонам, где за чашкой чая собирались посплетничать самые состоятельные люди округа. Короче говоря, она последовательно заполняла собой все его дни и вечера. Они танцевали до закрытия в самых престижных ночных клубах, посещали благотворительные вечера, присутствовали на открытии картинной галереи. Каллен почти все время проводил с Уитни, но это не радовало его так, как он когда-то надеялся.

Что же с ним произошло? Он добился всего, что хотел, но где же тогда счастье, о котором он так долго мечтал?

Каллен продолжал помогать по утрам Саманте и каждый день обедал вместе с ней и Эрин, продолжая поддерживать их план, чтобы Уитни не заподозрила подвоха. Но она не стала утруждать себя раздумьями и подозрениями, а просто-напросто старалась не пропускать ни одного обеда и вмешивалась во все разговоры.

Спустя неделю после памятного поцелуя, так ощутимо изменившего его жизнь, Каллен, как обычно, сидел за обеденным столом в доме Саманты. Он в который уже раз бросал взгляд на пустой стул справа от себя и переводил взгляд на часы. В это утро ему нужно было переговорить со своими агентами в Лондоне и Гонконге, и он предупредил Сэм, что не сможет ей помочь. Однако они договорились встретиться за обедом.