Русская наследница - Знаменская Алина

Марат улыбнулся, вероятно, заметив ее мучения.

— Я закажу вам апельсиновый коктейль. Здесь он замечательный.

Катя деловито кивнула. Конечно, она в свободное время только и делает, что дегустирует коктейли. Апельсиновый так апельсиновый. Себе Шатров заказал водки.

— Чем вы занимаетесь? — спросил Шатров.

Катя поперхнулась коктейлем и закашлялась.

— Я имею в виду вашу профессию, — уточнил он, с удивлением наблюдая за ней. Куда-то бесследно исчез тот кураж, который так украшал ее прошлый раз. Ему захотелось во что бы то ни стало расшевелить ее, увидеть ту Катю, которая поразила его тогда, в ресторане.

— Бухгалтер. Но работаю воспитателем в общежитии. А вы?

Катя впервые пожалела, что она не фотомодель, не актриса и не журналистка. Представься она учительницей музыки, это, пожалуй, прозвучало бы более благозвучно и придало бы ей уверенности. Она чувствовала себя так, как если бы была с ног до головы одета во все чужое. Их с Шатровым разделяла пропасть. Вероятно, он чувствовал что-то подобное, потому что спросил:

— По-моему, мы еще прошлый раз перешли на ты. Или я что-то путаю?

— Кажется, перешли. Так кто ты по профессии? Юрист, наверное?

— Летчик. Вернее — вертолетчик.

— Вот как?

Коктейль сделал свое дело — голова стала легкой, к ногам потекло приятное тепло.

Шатров помахал кому-то рукой, и к ним подошел мужчина.

— Катя, это Смирнов — знаменитый сыщик и мой друг.

— Брось, — отмахнулся сыщик и посмотрел на Катю теплыми глазами. — Егор.

— Катя.

Шатров накрыл своей ладонью Катину.

— Катюша, этому человеку нужно рассказать всю твою историю с самого начала. Как на духу. Хорошо?

Его горячая ладонь подействовала на нее быстрее, чем коктейль. Тепло потекло к плечу. Она кивнула. Когда Смирнов задал ей первый вопрос, Шатров поднялся и вышел в вестибюль. Здесь он остановился в раздумье. Не нужно было пить. Его тянет к ней. Он наэлектризован как перед грозой. Что в ней такого особенного? Или его возбуждает воспоминание об их новогодней встрече в бане? Шатров усмехнулся. Дежурный администратор принял его улыбку на свой счет и быстро вышел из-за конторки.

— Вы к нам, Марат Борисович?

— Что-то вроде того. Мне может понадобиться номер.

— Двойной люкс подойдет?

Шатров сдержанно улыбнулся. «Этого не следует делать, — сказал он себе. — Не стоит. Не сейчас».

Но уже знал, что уговаривает себя впустую. Она занимала его мысли с того самого вечера в ресторане. Он хотел ее. Нужно переспать с ней, и все пройдет. Нельзя же, в самом деле, так мучиться? Это мешает работе.

Когда Шатров вернулся в бар, Егор уже собирался уходить. Он только сделал запись в блокноте, попрощался и ушел.

— Он поможет? — В Катиных глазах колыхнулась надежда. Шатров кивнул.

— Все будет хорошо, Катя. Расслабься.

— Не могу, — призналась она. — Последнее время живу как на иголках. Никогда не думала, что смогу из-за чего-то так переживать. Вообще-то я спокойная.

Шатров подвинул Катин стакан с коктейлем и плеснул туда водки.

— Выпей. Бифштекс хочешь?

Катя послушно выпила залпом и отрицательно помотала головой.

Нет, есть она не хочет. Перспектива жевать мясо под пристальным взглядом Шатрова се не вдохновляла. У него сегодня прямо-таки прожигающий взгляд. И вообще почему он так на нее смотрит? И улыбается. Скорее всего она кажется ему смешной. Конечно, она совершенно себя не контролирует. Взяла и хлобыстнула почти целый стакан водки. Залпом. И от закуски отказалась. Хороша! Хотела как лучше, получилось как всегда. Катя вздохнула.

— Вы меня извините. Я вас загрузила своими проблемами — дальше некуда.

— Опять на вы?

— Ой, забыла! — Она хлопнула себя по губам и расхохоталась.

А он так и прилип глазами к этим губам. Помада осталась на стакане и на ее пальцах. Теперь ее губы выглядели естественными — цвета вишни из компота. Он живо вспомнил вкус консервированной вишни из своего детства. Неожиданно для себя протянул руку и потрогал пальцем ее губы. Она удивленно уставилась на него.

— Пойдем, — сказал Шатров. Катя послушно поднялась.

Он провел ее мимо гардеробов, в вестибюль гостиницы. Потом они поднялись на второй этаж, там было пустынно. Он толкнул дверь в длинный немой коридор, отливающий лакированным деревом. Как часовые вдоль коридора торчали фикусы и пальмы. До Кати дошло. Марат открыл одну из дверей, и они оказались в полутемном люксе. Эффект полутьмы создавали плотные коричневые шторы. Огромная двуспальная кровать была застелена коричневым покрывалом из того же материала, что и шторы.