Седьмая девственница - Холт Виктория

— Не понимаю вас.

— У тебя всегда было ужасно высокое мнение о себе. Если б я тебе сказал: «Керенса, ты выйдешь за меня замуж?» — ты бы тщательно рассмотрела мое предложение, и даю гарантию, тебе бы немного времени понадобилось, чтобы увидеть все его преимущества. Ты такая неприступная только потому, что думаешь, будто я обращаюсь с тобой, как с любой девчонкой из прислуги.

У меня перехватило дыхание, потому что я представила себе, как живу в аббатстве, о чем всегда мечтала и что казалось таким несбыточным. Но если я выйду за Джонни, моя мечта осуществится. Я внезапно осознала, что это единственно возможный путь. И почти тут же поняла, что он меня просто дразнит.

Я надменно произнесла:

— Не желаю слушать никаких ваших предложений.

Он рассмеялся.

— Только потому, что знаешь, что того, чего тебе хочется услышать, я-то как раз никогда не произнесу.

Я отвернулась, и он схватил меня за руку.

— Керенса… — начал он.

Джонни придвинул лицо вплотную к моему, и огонь желания в его глазах встревожил меня. Я постаралась скрыть свой страх и попробовала отдернуть руку, но он не отпускал меня; его ухмыляющееся лицо по-прежнему было рядом с моим.

— Я, — сказал он, — могу быть так же упрям, как и ты.

— Вы еще не знаете, как я могу быть упряма, когда речь идет о том, чтобы избавить себя от вас.

— Ну что ж, посмотрим, — сказал он.

Несмотря на все мои старания, я не смогла высвободиться. Он привлек меня к себе, и я почувствовала, как его зубы прижались к моим. Я стояла, стиснув губы и испытывая к нему в этот момент такую сильную ненависть, что нашла в ней даже некоторое удовольствие, И все же в это мгновение Джонни Сент-Ларнстон вызвал во мне никогда ранее не испытанное мной чувство. Я почувствовала желание. Возможно, думала я позже, оставшись одна и пытаясь проанализировать свои чувства, желание относилось скорее к дому, к другому положению в жизни, отличному от того, в котором я родилась, к исполнению мечты. Я так сильно хотела всего этого, что, возможно, всякий, кто мог помочь мне осуществить мою мечту, мог возбудить во мне и желание другого рода, а слова Джонни о женитьбе заронили в мою голову подобную мысль.

Но в одном я была твердо уверена: он не должен ни на мгновение догадаться, что вызывает у меня что-либо, кроме презрения и стремления избавиться от него.

Удерживаясь в некотором отдалении от него, я сказала:

— Поосторожнее! Я пожалуюсь, если вы будете пытаться меня преследовать, и, учитывая вашу репутацию, полагаю, мне поверят.

Я знала, что Джонни ощутил некоторую перемену в моих чувствах и ожидал, что я уступлю; усыпив таким образом его бдительность, я слегка оттолкнула его, как в прошлый раз, и освободилась. Потом повернулась и гордо зашагала к дому.

Придя в свою комнату, я посмотрелась в зеркало.

Может ли это быть, спрашивала я себя? Посчитает ля Джонни Сент-Ларнстон возможным жениться на мне? А если да, приму ли я предложение?

Меня била дрожь. От надежды? От страха? От радости? От отвращения?

Я точно не знала.

В мою комнату проникал лунный свет. Я рывком села в постели. Что-то разбудило меня.

Я в опасности. Какое-то внутреннее чувство говорило мне об этом, Я в ужасе вглядывалась в темноту, так как в комнате кто-то был. Я видела очертания какой-то фигуры, сидящей в кресле.

У меня вырвался сдавленный крик, потому что фигура зашевелилась. Я думала, я всегда думала, что в аббатстве живут привидения! Теперь я это знала наверняка.

Послышался тихий смех, и я поняла, что моим посетителем был Джонни, как мне следовало догадаться с самого начала.

— Вы, — вскричала я. — Как вы посмели!

Он присел на край кровати, глядя на меня.

— Я очень на многое могу осмелиться, Керенса, особенно когда это касается тебя.

— Лучше уходите… и немедленно.

— Да нет. Тебе не кажется, что мне лучше остаться?

Я вскочила с кровати. Он встал, но не подошел ко мне.

Просто стоял и смотрел на меня.

— Мне всегда хотелось узнать, как ты причесываешь волосы на ночь. Две длинные косы. Сама скромность. Хотя я бы предпочел видеть их распущенными.

— Если вы сейчас же не уйдете, я позову на помощь.

— На твоем месте, Керенса, я бы не стал этого делать.

— Вы — не я, и говорю вам, я закричу.

— Ну почему ты ведешь себя так неразумно?

— Ну почему вы ведете себя не как джентльмен?