Ярче солнца - Куин Джулия

– Отличная идея, милорд, - ответила Элли. - Точнее, была бы отличной, если бы я умела ездить верхом.

– Ты не ездишь верхом?

– Священники редко зарабатывают столько, чтобы покупать верховых лошадей, - с улыбкой объяснила она.

– В таком случае я должен научить тебя этому.

– Надеюсь, не сегодня, - засмеялась Элли. - Мне требуется время, чтобы морально подготовиться к ушибам и синякам, которые наверняка при этом появятся.

– Мой экипаж пока еще не починили после того происшествия. Ты готова отправиться пешком?

– Лишь в том случае, если ты обещаешь идти быстро, - с озорной улыбкой сказала Элли. - Медленные прогулки не по мне.

– Интересно, почему это меня не удивляет? Она посмотрела на него сквозь полуопущенные ресницы. Это игривое, лукавое выражение Чарлз видел у своей жены впервые, однако оно показалось ему вполне естественным и уместным.

– Как, неужели это тебя не удивляет? - притворно изумилась она.

– Скажем так: я не представляю, чтобы ты делала что-то без полной отдачи и энтузиазма.

Элли усмехнулась и двинулась впереди Чарлза.

– В таком случае пошли. Пусть этот день не будет исключением.

Чарлз следовал за ней и, чтобы не отстать, иногда переходил на бег.

– Нельзя ли помедленнее? - не выдержал он наконец. -Не забывай, что я тащу корзину с продуктами. Элли тут же убавила шаг.

– Ода, разумеется. Надеюсь, мсье Бельмон положил в нее что-нибудь вкусненькое.

– Не знаю, что именно, но пахнет изумительно.

– Может быть, он положил жареную индейку, оставшуюся с вечера? - с надеждой спросила Элли, пытаясь заглянуть в корзину.

Однако Чарлз поднял свою ношу над головой и, не сбавляя шага, заявил:

– Теперь ты не посмеешь убежать слишком далеко. Потому что еда у меня.

– Значит, ты будешь морить меня голодом, чтобы я покорилась?

– Если нет другого способа, - ответил он и добавил:

– Я человек не гордый, для победы не погнушаюсь никакими средствами.

– А морить голодом - это честная или нечестная игра?

– Это зависит от продолжительности. Словно по заказу в животе у Элли заурчало.

– Ага, - широко улыбнулся Чарлз, - кажется, это будет совсем нетрудно.

Элли осталось лишь насмешливо фыркнуть.

– Ой, посмотри! - воскликнула она, останавливаясь у громадного дуба. - Кто-то устроил на нем качели.

– Мой отец повесил их для меня, когда мне было восемь лет, - вспомнил Чарлз. - Я качался на них целыми часами.

– - А они выдержат, если покачаться на них сейчас? - Джудит приходит сюда для этого каждый день.

Элли с укором посмотрела на Чарлза.

– Однако я потяжелее Джудит.

– Ненамного. Почему бы тебе не попробовать покачаться?

Элли озорно, по-детски улыбнулась, усаживаясь на деревянную доску старинных качелей.

– Раскачай меня!

Чарлз изогнулся в галантном поклоне.

– К вашим услугам, миледи. - Он толкнул качели, и Элли взлетела вверх.

– Ой, как здорово! - крикнула она. - Я столько лет не качалась на качелях!

– Выше?

– Выше!

Чарлз раскачал ее до такой степени, что, казалось, она может коснуться ногами неба.

– Ой-ой, хватит! - крикнула Элли. - У меня даже сердце замирает. - Когда качели стали останавливаться, Элли спросила:

– Скажи, а ты в самом деле собираешься морить меня голодом, чтобы добиться послушания?

Чарлз растянул губы в улыбке.

– Я продумал свой план до мелочей. Один поцелуй - за кусок жареной индейки, два - за сладкую булочку.

– Как, есть и булочки? - ахнула Элли. Миссис Стаббс не удавались тосты, но зато она делала лучшие булочки в Англии.

– М-м… С джемом из черной смородины. Миссис Стаббс сказала, что торчала у плиты целый день, чтобы джем получился таким, каким ему следует быть.

– Джем сделать не так трудно, - пожала плечами Элли. - Я делала его тысячу раз. Вообще…

– Вообще что?

– Блестящая идея! - сказала Элли себе самой.

– Не знаю, почему меня это пугает, - пробормотал Чарлз. - Хотя отчего же… Разумеется, я знаю. Это связано с пожаром на кухне. С кошмарными запахами в оранжерее. Или с жарким…

– И нигде нет моей вины! - резко сказала Элли, спрыгнув на землю и остановив качели. - И если бы ты подумал, прежде чем говорить, то понял бы, что это сущая правда!

Чарлз сообразил, что допустил тактическую ошибку, заговорив о недавних домашних неприятностях сейчас, в этот день, который должен стать днем обольщения.

– Ну-ну, Элли, - примирительно сказал он.

Элли встала перед мужем, воинственно подбоченившись.