Синдром пустого гнезда - Колочкова Вера Александровна

– Ой, не могу больше… Действительно – какая разница… Прости меня, Светка, не обижайся на дурака…

– Тань! Скажи ему… Да как он смеет, Тань?

Светик развернула в сторону Тани полное слез и попранного достоинства лицо, указала дрожащим пальцем на распластанного по полу кухни Сергея.

– Сереж! – не замедлила та с ожидаемым от нее упреком. – Прекрати сейчас же, как тебе не стыдно! Человек к тебе со своей проблемой пришел, а ты!

– Девочки, так я не понял… А в чем проблема-то? В отсутствии у Лёвкиной невесты высшего образования или… или в беременности без разницы от кого?

Смешно кряхтя и держась за поясницу, он неловко начал подниматься – сначала на четвереньки, потом встал во весь рост, встряхнулся, оправляясь, как большой благородный пес.

– Ладно, дальше беседуйте без меня… Как набеседуетесь, обедать позовете? У меня от твоих новостей, Светка, страшный аппетит проклюнулся…

– Иди, иди уже… – подтолкнула его под локоток к двери Таня, осторожно глянув на снова приготовившуюся к рыданиям подругу. – Тоже, натворил делов…

– Нет, но как он мог? – закрыв лицо руками и вяло мотая головой из стороны в сторону, тихо провыла Светик, когда за Сергеем закрылась дверь.

– Свет, да ты не обижайся. Чего с него возьмешь? Он же мужик, он не понимает…

– Да я не про Серегу сейчас! На черта мне твой Серега сдался! Я про Лёвушку! Как он мог, Тань?

– Свет… Ну ты же сама говорила, что рано или поздно… Помнишь, как ты раскаивалась, что своей материнской любовью жизненный кислород ему перекрыла? Ты сейчас посмотри на эту проблему с другой стороны, с положительной!

Всхлипнув, Светик сквозь слезы коротко взглянула на Таню, поджала губы, принялась разглаживать в ладонях квадратик носового платка. Долго разглаживала, старательно. Сопела, молчала. Потом выдавила тихо и горестно:

– Понимаешь, Танюха, я не могу… Я не могу с положительной стороны… Да ты и сама посуди – где она, эта твоя положительная сторона? На десять лет старше, боже мой… На десять лет…

– Ну и что? А чего плохого-то? Будет его любить вечной материнской любовью! Тем более он уже привык… А тут в придачу еще и секс…

Последнее слово возымело для Светика эффект пощечины – она дернулась, моргнула, уставилась на Таню с таким возмущением, будто та оскорбила ее насмерть. Тане пришлось даже отстраниться от нее немного, интуитивно прижав ладонь к груди. Однако уже в следующую секунду Светиково возмущение с лица ушло, и даже проблеск осмысленной сосредоточенности в глазах мелькнул. Но – лишь проблеск.

– А я ведь, Танюш, ни сном ни духом была… Сижу, чай пью, его с работы поджидаю. Думаю – опять задерживается, надо бы ужин подогреть… А он…

Светик вздохнула и будто поплыла вниз обмякшим туловом, не в силах более отдаваться горьким воспоминаниям. Смотрела прямо перед собой, сомкнув губы.

– И что – он? – подтолкнула ее вопросом Таня.

– Да что – он… Я сижу, слышу, как ключ в замке поворачивается, обрадовалась! Только, видно, зря обрадовалась. Ты знаешь, он влетел на кухню – я прямо обомлела вся! Никогда его таким не видела! Глаза горят, как у сумасшедшего, руки дрожат… Все, говорит, мама, все! Я решился, мама! И не перебивай, говорит, меня! Я, говорит, сейчас как в кипяток ныряю!

– А ты?

– Да что – я! Я не то чтобы перебить, я и слова сказать от страха не могла! Смотрю на него и молчу. Ну, он и начал говорить… И, знаешь, странно так, будто короткими автоматными очередями выстреливал. Ухожу, говорит! К женщине! Навсегда! Давно, говорит, ее люблю! И живу с ней – тоже давно! И ребенок у нас будет! Потом повернулся, кинулся в комнату, вещи свои стал в сумку запихивать…

– А ты?

– Я посидела на кухне еще немного, чтобы в себя прийти, потом тоже в комнату приплелась. Что же, говорю, ты мне раньше ничего не рассказывал? Кто, говорю, она такая? Хоть бы привел свою девушку, познакомил с матерью… Не веришь, из последних сил слова из себя выталкивала…

– Почему? Я верю. И что он тебе ответил?

– А он, знаешь, встал в позу этакую, ну, как бы сильно решительную, и снова начал в меня короткими фразами палить! И про то, что она старше его на десять лет, и что ребенок у нее есть, и что высшего образования нет… Особенно про образование очень обидно крикнул. Вроде того, что для меня это важно, а для него – так нисколечки… Ой, обидно-то как, Тань… Растила, растила сына для какой-то старой лахудры… А самое обидное – как я вовремя всего это не увидела, не распознала, вот скажи?