Сладкое вино любви - Делински Барбара

Вы видели фотографии. Я улыбалась, выглядела счастливой. И я не притворялась. Какая девушка не мечтает о свадьбе? Я выходила замуж за хорошего человека из уважаемой семьи. Мой муж будет заботиться обо мне и обо всех нас, как только вернется с войны. Родители видели в нем нашего спасителя.

Вспоминала ли я Карла в тот день? Нет. Я не могла о нем думать. Я на целую неделю вычеркнула его из памяти, потому что иначе сошла бы с ума.

Что еще мне оставалось? Решение принято. Мы с Александром помолвлены, а теперь и женаты. К чему теперь спрашивать себя, где Карл и что с ним?

Мне горько сознаваться в этом. До сих пор не понимаю, как у меня хватило сил забыть Карла и улыбаться другому мужчине. Карл тоже спрашивал меня об этом потом, четыре года спустя. Но в тот день он был далеко за океаном. Впрочем, я снова забегаю вперед.

Моя свадьба в марте сорок второго была скромной и тихой. Шла война, погиб Брэд, у нас почти не было денег. После церковного обряда мы обедали у нас дома. Мы с Александром поехали в Бостон на два дня – это был наш медовый месяц. Потом он уехал на фронт.

Какие чувства я испытывала к мужу? Те же, что и множество других девушек, вышедших замуж впервые дни войны. Я была молода и считала, что поступаю правильно. Быстро свыкшись с ролью невесты, а потом и жены, я питала надежды на будущее. Я обрела новую фамилию, новую жизнь. «Мой муж сражается за нашу страну», – говорила я себе и гордилась этим. Над крыльцом нашего дома я повесила американский флаг в знак того, что здесь ждут солдата с фронта.

Я осталась жить со своими родителями в Асконсете. Так было принято среди тех жен, чьи мужья ушли на фронт. К тому же Александр хотел поселиться в Асконсете. Его семья владела обувными фабриками в Нью-Бедфорде и Фол-Ривере, в нескольких часах езды от нашей фермы. Он обещал непременно построить для нас дом, когда вернется. А пока мне предстояло еще закончить школу, да и родители нуждались в моей помощи.

Поначалу я писала Александру каждый вечер. И каждый вечер, надписав адрес и запечатав письмо мужу, я пыталась написать Карлу, но никак не могла найти подходящих слов. Наконец, решив, что они вряд ли найдутся, я просто изложили на бумаге свои сумбурные мысли. Получилось сбивчивое, искреннее, безыскусное письмо. Я была страшно зла на Карла. До меня стало доходить, что я связана отныне и до конца жизни узами брака с другим человеком.

Но этим человеком должен был быть Карл.

Поэтому, злясь на судьбу, я вымещала на нем свою обиду. Я убеждала себя, что он не любил меня по-настоящему и свой гражданский долг поставил выше наших отношений. Поспешив стать добровольцем, рассуждала я, он предал меня, так же как и я предала его. И письма, которые я получала от него раз в неделю, только подтверждали это. Он писал о своих товарищах, о сражениях, но ни слова – о своих чувствах ко мне.

На прошлой неделе мы как раз вспоминали с ним об этом. Карл был уверен, что писал мне о любви, потому что только обо мне и думал. Но я показала ему его письма. Он нахмурился и сослался на цензуру, которая могла вычеркнуть из письма все личное.

Не знаю, собирала ли японская разведка персональную информацию об американских военнослужащих, но я не стала его разубеждать.

Вернемся в сорок второй год. Я собралась с духом и отослала свое письмо. За два месяца со дня отъезда Карла я получила от него шесть писем. Шестое оказалось последним.

– Последним? – переспросила Оливия. Они поверну ли к дому; небо затянуло тучами. – Даже не поздравил со свадьбой?

– Нет. Так Карл наказал меня. Я причинила ему боль, и он в бессильной ярости уничтожил всякое напоминание обо мне – фотографии и письма.

– Как Саймон, который сжег свой дом? – спросила Оливия.

Натали удивленно взглянула на нее.

– Кто вам об этом сказал?

– Саймон. – Натали недоверчиво вскинула бровь, и Оливия пояснила: – Вы же меня знаете, я кого угодно могу замучить вопросами. Наверное, я ему порядком надоела.

– Он трудно сходится с людьми. Не принимайте это близко к сердцу.

– Психологу понадобились бы годы, чтобы разговорить Саймона. Я здесь только на лето, и я не психолог.

– Саймон заслуживает счастья.

– То же можно сказать про всех нас. – Оливия решила переменить тему. – И когда же вы снова встретились с Карлом?

– После войны. Все оказалось проще, чем я думала.

– Вот как?

– Нам была необходима его помощь. Настали тяжелые времена. Джереми не справлялся один.