Красноречивое молчание - Браун Сандра

— Пока еще вы девчонка.

— Не девчонка, а женщина!

— Ага! Вот мы и подошли к другому интересному моменту, — заявил Дрейк Слоун, погрозив ей пальцем. — Только не притворяйтесь, что вам было безразлично мое прикосновение. Я все прекрасно видел! И где гарантия, что, когда я привезу вас в Нью-Мексико, вы не сбежите оттуда с первым же подвернувшимся красавцем? Ведь вы, эмансипированные девицы, только и мечтаете о том, как бы поскорее выскочить замуж!

Лаури почувствовала, как краска негодования залила ей лицо.

— Я уже побывала замужем, и большого счастья мне это не принесло.

— Разошлись?

— Он умер.

— Какая удача!

Круто развернувшись, Лаури направилась к двери, чтобы не ляпнуть чего-нибудь такого, о чем потом пришлось бы пожалеть. В конце концов, доктор Норвуд прислала ее сюда по делу и по возвращении потребует отчет. У двери Лаури обернулась: Дрейк стоял, скрестив руки на груди, глаза светились ехидством, губы под густыми усами кривились в самодовольной усмешке.

Глядя ему прямо в глаза, Лаури, чеканя каждое слово, произнесла:

— Вы самый нахальный, невоспитанный человек, которого я когда-либо встречала. И самый невыносимый. Последнее слово она показала жестом.

— Что это означает? — встрепенулся Дрейк.

— Сами догадайтесь, мистер Слоун.

И Лаури вышла, хлопнув за собой дверью.

Глава вторая

— Лаури, ты сроду не догадаешься…

— В чем дело, Бриджит? У меня урок!

Учительница, ворвавшаяся в класс к Лаури, когда та самозабвенно втолковывала что-то семилетним детишкам, была вне себя от волнения.

— Ты никогда не догадаешься, кто тебя спрашивает! — задыхаясь, выпалила она. — То есть я хочу сказать, что видела его миллион раз и узнала бы, где хочешь! Но когда он стоит здесь, у нас в холле, и спрашивает, где тебя можно найти…

— Успокойся, Бриджит, а то дети подумают, что что-то случилось, — осадила Лаури не в меру разволновавшуюся подругу.

Она прекрасно поняла, о ком та говорит, ню и вида не подала, что при одной мысли о предстоящей встрече с Дрейком Ривингтоном сердце ее отчаянно забилось в груди. Она должна оставаться холодной и безразличной, решила Лаури.

Со времени их незадавшейся беседы прошло уже больше недели. Вернувшись в тот день домой, Лаури сразу же дала доктору Норвуд полный отчет о встрече.

— По-моему, моя кандидатура мистеру Ривингтону не очень-то подходит. Однако мы с ним оба пришли к выводу, что Дженифер необходимо индивидуальное обучение.

— Очень жаль, Лаури, — вздохнула Марта Норвуд. — Мне казалось, вы с мистером Ривингтоном найдете общий язык. Что ж, что Бог ни делает, все к лучшему. Если бы вы уехали в Нью-Мексико, мне бы вас очень недоставало.

Лаури улыбнулась:

— Ну вот, значит, просто великолепно, что я никуда не еду. Полагаю, вам следует подумать о другой кандидатуре. Мистер Ривингтон наверняка вам еще позвонит.

Лаури больше ничего не сказала, да доктор Норвуд и не настаивала: уж в чем — в чем, а в проницательности ей не откажешь. Наверное, сообразила, что встреча прошла не совсем гладко.

Всю эту неделю Лаури пыталась выбросить Дрейка Ривингтона из головы, но это оказалось не так просто. А уж расстаться с его дочерью и вовсе казалось выше ее сил. В последнее время она столько времени провела с Дженифер, что резко прекратить всяческое общение с девочкой ей было тяжело. Дженифер была младше, чем те детишки, которых обучала Лаури, поэтому с девочкой она обычно встречалась уже после уроков.

Это было очаровательное создание с длинными белокурыми локонами, темно-зелеными отцовскими глазами, окаймленными черными ресницами. Хрупкая и изящная, как фарфоровая статуэтка, она всегда ходила чистенькая, аккуратненькая. В общем, послушный, милый ребенок, пожалуй, даже чересчур послушный.

Лаури не имела привычки выделять кого-то из своих подопечных, но к этой крошке с огромными грустными глазами привязалась всей душой. Нескольких дней общения было достаточно, чтобы осознать: ей хочется стать учительницей Дженифер. Так и подмывает увезти ребенка из скучного казенного заведения, хотя и прекрасно оборудованного, и поместить в яркую, веселую комнатку.

Однако мысли эти неизменно приводили Лаури к отцу Дженифер, о котором она не в состоянии была думать спокойно. Не сможет она работать на этого человека, хоть он и находился бы от нее за две тысячи миль, в другом городе. Дрейк оскорбил ее как женщину. Мало того, подверг сомнению ее педагогические способности! А уж этого она ему простить не могла.