Дни и ночи - Горовая Ольга Вадимовна

Саша посмотрела на него, их взгляды встретились, обжигая друг друга всем тем, что пылало в них.

Позабыв о спальне, обо всем, кроме немедленной потребности ощутить его в себе, Саша немного наклонилась и потянула пояс джинсов Тимофея, расстегнув пуговицу. В тишине комнаты громко прозвучал звук расстегиваемой молнии.

И вдруг Тимофей застыл, сжав пальцы на ее бедрах. И тихо выругался.

— У меня нет презервативов, — тяжело дыша прошептал он. — Я честно собирался дать тебе отдых сегодня…

Он немного отстранился, похоже, собираясь отпустить ее.

Саша не позволила ему такой глупости и улыбнулась уголками губ.

— Со мной презервативы тебе не нужны, — передернула она плечами, и даже удивилась на миг, поняв, что не ощущает привычной горечи.

Желание и страсть этого мужчины вытеснили из ее души другие чувства в этот момент. Все было так правильно, что не находилось места для боли.

Он еще пару секунд пожирал ее взглядом, а потом надавил руками, вновь опустив на себя. Саша задохнулась от ощущения грубого шва ткани, вдавливаемого в самый чувствительный участок ее тела. Не сдержалась, скользнула вверх-вниз по его твердому паху.

— Я здоров, Саша, — совершенно серьезно, несмотря на полный страсти голос, проговорил Тимофей, захватив губами мочку ее уха. — У меня было мало связей в последние годы, но я всегда предохранялся и регулярно проверялся…

Она повернула лицо и подставила свои губы под его алчный поцелуй.

— Я и не сомневалась в этом, — прошептала Саша ему в рот, а ее рука скользнула вниз, заканчивая стягивать его брюки и белье. — В тебе, — ее пальцы дрогнули, обхватив его напряженную и горячую плоть.

Она так хотела его. Прямо сейчас.

— Саша, — он застонал от этого касания, и нежно прикусил ее нижнюю губу.

А потом его ладони приподняли ее бедра и член Тимофея толкнулся, проникая в нее. Это оказалось так хорошо, что она протяжно застонала. Сжав пальцы, он надавил, опуская Сашу на себя так, что оказался невероятно глубоко.

Ей пришлось вцепиться в его плечи, чтоб сохранить равновесие. Она была на самом краю оргазма. Еще одно движение и…

Но он замер, внимательно всматриваясь в нее. Саша видела, как выступил пот на лбу Тимофея, ощущала насколько напряжена каждая его мышца. Но он ждал.

— Тебе не больно? — нежно спросил он, поймав ее взгляд.

От его заботы, от такого внимания к ней, когда самому Тимофею настолько явно стоило титанических усилий сдерживаться, что-то надорвалось у Саши в душе. Нечто слишком большое и теплое затопило ее сердце.

— Все просто великолепно, — прошептала она в ответ, обхватив его щеки руками, и ответила на поцелуй, которым он захватил ее губы. — Великолепно, — повторила Саша, пошевелив бедрами, чем вызвала его стон.

И вот тут ей показалось, что его выдержка треснула. Обхватив ее со всей своей силой, Тимофей принялся неистово двигаться, все глубже погружаясь в нее. Заставляя Сашу ощущать себя нереальной, невесомой.

Им должно было бы быть неудобно. Но оба не гнались в этот момент за комфортом, стремясь удовлетворить куда более сильную потребность. Она вцепилась в его плечи, а Тимофей держал ее, опираясь на спинку жалобно скрипящего под ними старого стула. Его губы целовали ее лицо, рот, шею. Он мучил ее грудь, делая наслаждение почти нестерпимым. И все же, Саша ошиблась — он продолжал сдерживать и контролировать себя, он думал о ней даже тогда, когда сам задыхался от потребности. И то и дело заставлял себя останавливаться, спрашивая ее о самочувствии.

Саша не могла внятно говорить, но ее стоны и ответные движения, похоже, были достаточно красноречивы, заставляя Тимофея с новой силой целовать ее. И от такого его обращения, от такой ласки, граничащей с благоговением, она не выдержала. Тело Саши сжалось, обхватив его невероятно крепко, а потом она потерялась, разлетелась в сознании, ощущая, как крепкие руки Тимофея удерживают ее, как его губы выпивают ее крик удовольствия, и наполняют ее рот его стоном, когда Тимофей последовал за ней.

В спальню они перебрались спустя какое-то время. Не заметив, едва не придавили Тихона, который возмущенно замяукал и, фыркнув в их сторону, выбежал из комнаты. Немного стыдясь, что согнала кота с нагретого места, которое он уже привык считать своей территорией, Саша все быстро отвлеклась и успокоилась. Слишком теплыми и уютными были объятия рассмеявшегося Тимофея. И чересчур хорошо оказалось закутаться в них, погружаясь в дрему, ощущая, как его губы целуют ее шею и покусывают ухо.