Ты - моя тайна - Стоун Кэтрин

— Я предлагаю тебе сказать ему правду, какой бы она ни была.

Меган посмотрела на него с удивлением.

— Ты не такая уж великая актриса. Я знаю, что ты лжешь. Стефан и Кэрри не умеют лгать, поэтому они, возможно, тебе поверили. Но что бы это ни было, Меган, скажи ему.

— Я сказала правду, только правду.

— Не считай его дураком, Меган. — Джейк не обратил ни малейшего внимания на ее возражения. — Он может быть добрым и ласковым, но он не дурак. И он очень гордый.

— Оставь меня в покое, Джейк! — огрызнулась Меган и высвободилась из его рук.

— Ладно. Это ты заварила кашу. Выпутывайся как знаешь.

Джейк увидел Кэрри на дорожке возле дома. Видимо, она стояла так уже некоторое время.

— Поехали, — предложил он, подходя к ней.

— Ты ей не веришь? — спросила Кэрри, едва они отошли подальше.

Джейк открыл дверцу машины, подождал, пока Кэрри сядет, и только тогда ответил:

— Нет.

— Зачем ей лгать?

Джейк улыбнулся и протянул было руку, чтобы коснуться лица Кэрри, но тут же спохватился и отдернул ее. Кэрри покраснела.

— Я слышала, как ты говорил, что мы со Стефаном не умеем лгать.

— Это был комплимент.

— Но почему лжет Меган?

— По той же причине, по которой лжет большинство людей, — потому что правда причинит сильную боль.

— Кому? Ничто не причинило бы боль Стефану сильнее, чем ее слова. Мне кажется, ей тоже больно, как ты считаешь?

— Согласен.

— Ты не думаешь, что она полюбила кого-то еще?

— Нет!

— Может, она больна?

— Вполне вероятно.

— А не считаешь ли ты, — очень медленно заговорила Кэрри, — что она просто не любит Стефана? Что это ее способ сбежать?

Именно это предсказывала Бет. Джейк покачал головой:

— Я не знаю, Кэролайн. Я просто не знаю.

К счастью, Меган и Стефан решили проблему. Когда гнев Стефана улегся, он возражал не столько против ее планов, сколько против формы, в какой она все это преподнесла.

Он согласился, что Меган представилась жизненно важная для нее возможность. Ведь они уже обсуждали ее артистическое будущее. Понимали, что порой им придется разлучаться надолго: Меган собиралась играть в театрах Нью-Йорка и Лондона, Стефан — заниматься юридической практикой в Бостоне. Считали, что их любовь достаточно сильна, чтобы выдержать испытание временем и расстоянием.

Всю неделю накануне отъезда Меган они с Кэрри, помимо всего прочего, строили планы свадьбы на полуострове Кейп-Код в октябре. Романтической свадьбы, как говорила Меган.

За неделю до выпуска из Стэнфорда Джейк получил телеграмму от Джулии: «Развод с Жан-Филипом дело решенное. Теперь мы можем встретиться? Джулия».

Джейк думал об этой телеграмме два дня. Потом дважды позвонил по телефону. Сначала — на виллу в Монте-Карло, где они с Джулией провели Рождество полтора года назад.

На вилле никто не подошел к телефону. На всякий случай Джейк набрал частный номер в Вашингтоне. Быть может, теперь он принадлежит кому-то другому?

— Ты получил мою телеграмму? — спросила Джулия.

— Да.

Джейк забыл ее голос. Мягкий. Слабый. Он не слышал его полтора года. Голос был прежним и напомнил ему о прошлом.

— Как твои дела?

— Хорошо. Скоро выпуск.

— Я знаю. Хотела бы присутствовать на церемонии.

— Спасибо, только меня там не будет.

Он произнес эти слова довольно резко и сам это почувствовал. Воспоминания… И хорошие, и плохие. Недавние были скверными. Гнев не притупился. Джейку хотелось подавить его. Хотелось увидеть Джулию, быть с ней.

— Вот как! — Джулия ощутила его резкость.

— Я буду в Вашингтоне. Нужно пройти курс обучения.

— Обучения? В Вашингтоне? — Джулия произнесла это с надеждой.

— Собираюсь работать в госдепартаменте.

— И чем заниматься?

— Чем прикажут. Я хотел бы работать за границей. В дипломатическом корпусе. В вооруженные силы меня не зачислят, это ясно.

Ясно, подумала Джулия, не зачислят из-за искалеченной ноги. Из-за того, что произошло, когда он был солдатом. Но зачем ему все это?

— Почему бы тебе просто не заняться своим состоянием? Вполне безопасная, хоть и достаточно нелегкая работа, которая займет все твое время.

Последовала долгая пауза. Оба знали ответ. Однако Джейк все же произнес его вслух:

— Я это делаю ради Фрэнка. Я ему кое-чем обязан и должен заняться тем, во что он верил.