Дневник офисного муравья - Быстрова Ирина

А думать о том, принимать Юлькино предложение или нет. Рефлексы говорят: принимать. А инстинкты? Похоже, сопротивляются. Вот и пойми этот организм.

Родителям пока ничего не говорю, потому что тогда ко всем моим переживаниям добавятся еще и их вскрики.

11 марта, четверг. Вот оно и случилось.

Сидела сегодня в офисе, разбирала бумажки, сортировала их для Милы. Зашуршали жалюзи на двери-кто-то вошел в мой закуток. Подняла глаза-генеральный.

– Добрый день, – сказал он.

– Здравствуйте, – пробормотала я.

– Позволите? – спросил он, указывая на стул. – Подчищаете хвосты?

– Да.

– Куда уходите, если не секрет?

Ну…

Я уже до этого решила, что врать ему не буду. Он со мной в открытую, и я с ним так же.

– Отдохну, – сказала я. – Потом решу.

– Я вас спугнул, – сказал он. – Жаль. Могли бы поработать вместе.

Я молчала.

– Глупость сделал, – проговорил он. – Ну да ладно. Вы на меня хоть не в обиде?

Черт, подумала я, вот не повезло мужику. Жил себе, не тужил, а тут я на его жизненном пути. И прихватило. Ничего, сейчас вот уволюсь, исчезну из его поля зрения, и его отпустит, не сразу, конечно, но рано или поздно жизнь его войдет в прежнее русло, и все будет хорошо.

– О чем вы? – пробормотала я. – Все нормально.

– Что ваш шеф? – поинтересовался он. – Рыдает?

Мне вдруг стало смешно.

– Да нет, – хмыкнула я, – утешился мыслями о скором отбытии в Лондон.

– Да, это облегчение для всех, – заметил генеральный.

Встал. Я тоже встала.

– Ну что ж, – сказал он. – Удачи вам.

И быстро вышел, не дав мне ничего сказать в ответ. Попрощался? Уже? Но я же тут еще целую неделю.

12 марта, пятница. А он, оказывается, уехал.

– Взял неделю отпуска, – сказала Мила. – Какие-то семейные проблемы.

– Не мог выдержать твоего вида еще целую неделю, – сказала Кэт. – Прижало мужика будь здоров. Не позавидуешь. Ты, Ларина, оказалась роковой женщиной, кто б мог подумать.

– Отстань, – вяло отбрыкивалась я.

– Он ведь тебе нравился, да? – спросила Кэт. – Ну, в смысле больше, чем просто продвинутый и мудрый руководитель.

– Нравился. И что?

– Значит, тебе тоже не позавидуешь. – Она вдруг обняла меня. – Держись, Ирэн. Все наладится. К Юлькиным-то знакомым идешь работать?

– Нет. Не хочу.

– О-о-о, депрессняк?

– Нет, просто хочу наконец определиться, чего я хочу.

Кэт озадаченно смотрела на меня:

– Это как?

Не знаю. Но почему-то все эти смутные дни вспоминаю свой последний разговор с Селезневой. «Хочу что-то свое». И сердце екает. Я тоже хочу. Не знаю, чего именно. Но знаю точно, чего не хочу сильно. Таких, как Бен, сидящих на моем загривке и погоняющих меня.

Заглянула в начало своего дневника, и стало смешно. Началось все с Селезневой, и опять к ней все пришло. А мы считали ее заурядной…

18 марта, четверг. Сегодня мой последний день на работе. Чай, торт, подарки. Бен даже сказал краткую речь, чего от него никто не ждал. Прикольно. И грустно.

И еще принесли цветы. Большой разноцветный букет.

– Ого, – сказала Мила. – От кого?

– Не знаю, – сказала я.

– От неизвестного поклонника, – улыбнулась О.Д. и подмигнула мне.

Догадалась, что ли?

Потому что цветы от генерального. Я и так это поняла, но там была карточка, а на ней: «Удачи Вам, Ира, и счастья. И если могу быть хоть чем-то полезен в будущем-не стесняйтесь, звоните». Искренне ваш и все такое.

В будущем?

Какое оно, это мое будущее? Никто не знает. А может, в этом как раз вся прелесть?