Малиновый запах надежды - Калинина Наталья Дмитриевна

– Врачи сказали, что ты не пострадала. По счастливой случайности машина не задела тебя. В ожидании, когда разрешат тебя навестить, я поговорил в коридоре с водителем микроавтобуса. Хлебнул адреналина дядька, сам не свой от переживаний был! Он рассказал мне, что в последний момент тебя из-под колес вытолкнул какой-то парень. Водитель уж решил было, что сбил вас обоих. Но тебя даже не зацепило, ты просто потеряла сознание, а парень куда-то исчез.

– Что за парень? – спросила я хриплым от волнения голосом.

– Водитель говорит, что не рассмотрел его. Сама понимаешь. Заметил лишь, что одет он был в какой-то серый спортивный свитер и черные джинсы. Странно, да? Спас тебя и тут же куда-то ретировался.

Я ничего не ответила Кириллу, лишь перевела взгляд на потолок и счастливо улыбнулась. Мой ангел-хранитель...

– Саш, врачи хотят, чтобы ты осталась в больнице до завтра. Хоть ты и не пострадала, подобный стресс может сказаться на твоем положении.

И Кирилл, недоговорив, смущенно замолчал. Хотя по его лицу я видела, что ему хотелось поговорить на эту тему. Думали мы с ним в этот момент об одном – о той единственной ночи, которую провели вместе.

– Я останусь с тобой до утра, – сказал он после долгой паузы.

– Не возражаю, – улыбнулась я.

– Даже если бы и возражала! – строгим, безапелляционным тоном припечатал он.

Я рассматривала его лицо будто в первый раз. Каждую черточку, каждую деталь. Я не сравнивала его лицо с лицом Тима, я рассматривала его так, как бы рассматривала лицо нового в моей жизни человека, которому будет отведено важное место. Я словно вытирала ластиком карандашный набросок и рисовала его заново – в другом свете, с другими тенями, с новыми деталями, с новым вдохновением.

– Почему ты так на меня смотришь? – спросил Кирилл.

– Нравишься, – просто ответила я. – Любуюсь.

– Я не...

– Я знаю, – перебила я его, угадав, что он хотел сказать. – Ты – это ты. Я любуюсь тобой.

– Смешная...

На следующий день после утреннего обхода меня отпустили домой. И когда я доставала свою верхнюю одежду из принесенного медсестрой пластикового мешка, из кармана куртки выпало и покатилось по покрытому потертым линолеумом полу колечко. То самое, которое я считала потерянным.

– Саша, аккуратней, не потеряй! – Кирилл проворно поднял колечко и протянул его мне.

А я, недоверчиво уставившись на его раскрытую ладонь с лежащим на ней тонким золотым ободком, почувствовала, что мои глаза наполняются слезами, но на этот раз не от грусти, а от радости.

– Не может быть!

Я взяла кольцо дрожащими пальцами.

– А ведь я думала, что потеряла его! И карманы куртки тоже проверяла!

– Ну, может, в кармане была дырка, и оно провалилось за подкладку, – предположил Кирилл и машинально сунул руку в карман моей куртки. – Точно, Сашка, карман дырявый. Плохо же ты искала!

– Главное, что оно нашлось, – сказала я, думая с улыбкой о недавнем сне, который вовсе не был сном.

После больницы мы долго гуляли по пахнущим мандаринами и хвоей улицам, держась за руки и целуясь через каждый метр. Потом, замерзнув и проголодавшись, зашли в пиццерию. И там за огромной, как колесо грузовика, пиццей я рассказала Кириллу о своих «приключениях» – о записках, встрече с Людкой, Леониде, путешествии в Страну Минорных Воспоминаний. Умолчала лишь о последней «встрече» с Тимом.

– Заварила кашу эта Людка... – вздохнула я. – Простила бы я ее, да только не уверена, что она еще что-нибудь не выкинет в том же духе. Адрес она мой знает, от ненависти ко мне с ума сходит. Можно сказать, что только этой ненавистью и живет.

– Так можно сделать так, чтобы она забыла о своем желании мстить тебе! – весело сказал Кирилл. – И заодно почувствовала то же, что и ты, когда получала эти записки.

– Предлагаешь ей анонимки подбрасывать? – скривила я в скептической усмешке рот.

– Нет, это уже пройдено. Но предлагаю отплатить той же монетой.

– Кровожадный какой ты! Вот уж не знала.

– Я не кровожадный. Я просто хочу, чтобы она навсегда оставила тебя в покое.

– И что ты предлагаешь? – усмехнулась я, все еще с сомнением относясь к предложению Кирилла.

Он внимательно посмотрел на меня, загадочно улыбаясь. И когда я уже, потеряв терпение, собралась его поторопить, спросил: