Когда сбываются мечты - Делински Барбара

— Мы ведем переговоры, чтобы не допустить этого. Мы имеем полное право не соглашаться с его требованиями. А вот сможет ли суд заставить тебя принять их, если дело дойдет до этого? — Кармен немного помолчала, видимо обдумывая и взвешивая свой ответ. — Если суд решит, что все приобретенное и созданное за время брака стоит считать совместно нажитым имуществом и делить пополам, тогда Дэнис получит свою долю. Если мы сможем доказать, что он безответственный человек, что он уклонялся от выполнения своих финансовых обязательств, пока вы были женаты, то преимущество на нашей стороне. К сожалению, любой вариант подразумевает судебное разбирательство, которое займет месяцев шесть, а то и больше.

— Мне все равно. Я смогу подождать. Это ведь он спешит, не я. Для меня главное, чтобы дело об опеке разрешилось как можно скорее, — продолжала я. Мне хотелось вернуть детей. — Ведь этот вопрос решается отдельно, да?

— Теоретически. Хейбер не упоминал сегодня о детях. Полагаю, что он воспользуется этим, чтобы добиться своей цели, если мы отклоним их сегодняшнее предложение. Но поскольку судебный процесс не прекращался, все, что мы предпринимаем сейчас, напрямую касается дела об опеке. И если мы не согласимся с решением, которое вынесет Дженовиц, получим право на апелляцию. И в этом случае судебный процесс по делу об опеке совпадет с разводным процессом.

— Шесть месяцев? — Я начала вставать, но потом села обратно. Я была на грани паники. — Но Дженовиц не пойдет против меня. Я не смогу прожить без детей так долго. Нужно что-то делать. Итак, какой наш следующий шаг? Что мы ответим Дэнису?

— Для начала затаимся. Пускай Дэнис считает, что мы обдумываем его требования. Если он начнет спрашивать, что вы решили, не отвечайте. Дайте понять, что еще ни в чем не уверены или что ваш адвокат не успела поделиться с вами своими мыслями. Позвольте ему почувствовать себя победителем, и он начнет говорить о вас более мягко, чем говорил с Дженовицем. А тем временем Морган составит документальное подтверждение связи между Дэнисом и Фиби. Это поможет нам выиграть.

— Подпорченная репутация.

— Ага. Он делает это для вас. Прекрасная подливка для жаркого.

Теперь я слишком сильно ненавидела Дэниса, чтобы переживать о том, на какой низкий поступок отважилась.

Некоторые считают, что любовь и ненависть — противоположные полюса одного и того же чувства. Я этого не знала. Мне было известно только одно: моя злоба на Дэниса оказалась во сто крат сильнее тех чувств, которые я испытывала к нему ранее. Только сейчас я начала осознавать, что весь наш брак от начала и до конца был достаточно печальным. И самым грустным моментом в нем оказалась моя слепая вера.

Наверное, я провела бы еще много часов в печальных размышлениях, если бы сразу же после моего возвращения на маяк мне не позвонила Рона и не сообщила, что у Конни случился сердечный приступ.

Глава одиннадцатая

Рона горько рыдала. Сердце Конни остановилось, ее поместили в палату интенсивной терапии, и следующие несколько часов были критическими. Я позвонила Кармен, Дэнису и Броди, купила билет на ближайший рейс и улетела в Кливленд.

Полет продолжался мучительно долго. Я как наивный ребенок купилась на испуг Роны, и воображение рисовало мне мать, лежащую без сознания. Я уже видела, как врачи в отчаянии качают головами. Я представляла себе мертвую тишину палаты и траурное прощание с мамой.

На самом же деле Конни чувствовала себя не так плохо. Сердечный приступ оказался не очень тяжелым, и его быстро остановили. Да, следующие несколько дней, по словам врачей, маме угрожала реальная опасность, но она находилась в полном сознании и лишь дремала, пока мы разговаривали.

— Никогда, слышишь, никогда так больше не делай, — просила я Рону шепотом, стоя рядом с ней в коридоре, недалеко от палаты Конни. — Я думала, она уже при смерти.

— Но я тоже так думала, — агрессивно возразила Рона. — Знаешь, как жутко было смотреть, как ее подключали к мониторам? Врачи носились вокруг нее как сумасшедшие, как будто они уже однажды вытащили ее с того света и собирались повторить это еще раз. Не сердись на меня, Клер. Ведь я единственная, кто находится рядом с ней постоянно и старается, чтобы все шло хорошо.

Впервые за все это время я вздохнула спокойно.

— Знаю. Именно поэтому я и страдала, пока летела сюда.

— А я страдаю здесь. Сейчас, когда ее состояние более-менее стабилизировалось, легко оглядываться назад и говорить, что ничего ужасного не произошло. Но попробовала бы ты пройти через все это сама! Мне очень жаль, что я вытащила тебя сюда, сказав неправду, но ведь она и твоя мать тоже. Я подумала, что тебе важно знать, что происходит. Я ошибалась?