Женская месть - Робертс Нора

– Почти столь же соблазнительно пахнет, как духи Роз, – прокомментировал Филипп. – Почему бы не проникнуть в вентиляционные ходы прямо отсюда?

– Я выбрала это время не случайно. Наверняка в «Эль Гранде» полно карманников, и вполне возможно, что будут еще кражи. Если и начнется расследование, я предпочла бы, чтобы оно началось отсюда, а не внутри здания.

– Немножко предосторожности? – спросил он, потом осмотрел инструменты Адриенны, когда она извлекла их из сумки. – Очень мило. Хирургическая сталь?

– Конечно.

– Разрешите мне.

Молодой человек выбрал инструмент и начал колдовать с его помощью над замком.

Следя за его работой через плечо, Адриенна видела, как умело и ловко он действует. Филипп чутко прислушивался, чтобы уловить момент, когда замок должен поддаться, пальцы его двигались ловко, как у скрипача-виртуоза. Адриенна всегда считала себя мастером по вскрытию замков, но была вынуждена признать, что Филипп работает лучше.

– Как давно вы отошли от дел?

– Прошло пять лет. Почти. – Он положил инструмент, прежде чем толкнуть и открыть дверь.

– Вы не утратили мастерства.

– Спасибо.

Вместе они вошли в помещение. Там было душно и неприятно пахло. Адриенна освещала фонариком помещение, в котором они очутились. Яркая афиша о концерте поп-звезды не могла скрасить убожество этой мрачной комнаты.

– Хозяева могли бы потратить немного денег на то, чтобы создать человеческие условия для персонала, – пробормотала Адриенна, увидев, что вверх по стене скользнула ящерица.

– Обсудим обязательства Сент-Джонов перед обществом позже. Куда идти?

Она показала жестом, и Филипп двинулся в сторону просторного подсобного помещения. Здесь гудел паровой котел. Огромный кондиционер гнал охлажденный воздух, и это вызвало у Филиппа воспоминания о морозных узорах на оконных стеклах его дома в Оксфордшире, где Рождество было похоже на Рождество. Хмурясь, молодой человек исследовал систему труб. Адриенна была права, когда говорила, что протиснуться через них будет нелегко.

– Ладно, подсадите меня, а я втащу вас. Он протянул руку за фонарем.

Адриенна размышляла о том, что мексиканская экономика находится в плачевном состоянии, а народ этой страны бедствует. Можно было бы продать драгоценности Сент-Джонов и найти способ передать эти деньги на нужды народа через общество католических благотворителей.

– Может быть, вы передумаете? Давайте найдем ожерелью лучшее применение, чем украшать шею Лорэн. Мы могли бы поделить прибыль в соотношении шестьдесят к сорока.

– Шестьдесят к сорока?

– Я же проделала основную работу. Это более чем справедливо.

Филиппа тронуло ее предложение. Он привык брать, а не отдавать. Но дело было не в деньгах, а в принципе. К сожалению, за последние несколько лет его принципы изменились. Осознание этого подействовало на него отрезвляюще. Он подумал о Спенсере, пыхтящем трубкой за своим письменным столом.

– Давайте фонарь! – буркнул Филипп. Пожав плечами, Адриенна повиновалась.

– То, что я предлагаю, гораздо лучшая сделка, но пусть будет по-вашему.

– Вы сказали, их номер на верхнем этаже?

– Последний в западном крыле, угловой.

– У вас есть компас?

– Нет. – Она усмехнулась. – Неужели вам неизвестно, в какой стороне запад?

Ее слова задели его обостренное чувство собственного достоинства британца.

– Я всегда пользуюсь компасом.

– Не беспокойтесь. Я приведу вас куда надо.

Молодой человек предпочел не заметить насмешки и поставил ногу на ее сплетенные руки. Адриенна не успела почувствовать его тяжести, как он влез в тоннель и протянул ей руку. Их пальцы крепко сплелись.

Стоя на руках и коленях, Филипп начал водить лучом фонарика взад-вперед. У него было ощущение, что он находится внутри металлического гроба.

– Похоже, мне пошло на пользу, что я лишился своего рождественского пирога. Легче протиснуться.

– Когда ход делает зигзаг, становится очень тесно, – сообщила Адриенна охотно. – Может быть, следовало натереть вас жиром?

С трудом поворачиваясь в тесном пространстве, он повернулся и мрачно уставился на нее.

– Будь у меня больше времени, я бы придумал более хитроумный план проникновения.

– Я-то не тороплюсь.

Филипп ничего не ответил и двинулся вперед. Путешествие оказалось долгим и не слишком приятным. Много раз обшитый металлом тоннель сужался до такой степени, что Филиппу приходилось протискиваться, как змее, заползающей под камень. И все же они в полном молчании продвигались вперед. Проползая мимо отдушин, они слышали голоса, смех, шум льющейся воды.