Лабиринты безумия - Бунич Игорь

На специальном столе-планшете расстилается оперативная карта Генштаба, испещренная красными, синими и зелеными символами, значками и цифрами. Все присутствующие, встав со своих мест, подходят к столу.

– Сколько у нас дивизий на востоке? – интересуется Гитлер, потирая рукой подбородок.

– Сто десять дивизий, из них одиннадцать танковых, – докладывает начальник Генштаба.

Всем ясно, что этого мало не только для нападения, но и для эффективной обороны. Поэтому главной задачей в настоящее время является переброска войск на восток с еще большей интенсивностью. Эти войска необходимо развернуть по всей линии границы с СССР до Черного моря включительно. Начинать войну даже сильными ударами с территории Польши и Восточной Пруссии – безумие. Русские ответят мощным контрударом в направлении Румынии и Протектората, где наши фланги висят в воздухе.

Главное – упредить русских в нанесении первого удара. Если это удастся сделать, то возникает великолепная возможность быстрого окружения основных сил Красной Армии, сосредоточенных на балконах-выступах. Конфигурация театра военных действий, который расширяется к востоку наподобие воронки, диктует необходимость решительного разгрома русских сил до линии Киев – Минск – Чудское озеро, тем более что основные силы Красной Армии сосредоточены западнее этой линии. При этом задачей является не оттеснить советские войска за эту линию, а уничтожить их, поскольку по ту сторону линии Днепр – Двина одно пространство угрожает поглотить любую операцию, проводимую на широком фронте. Итогом этой операции является захват исходной базы, своего рода сухопутного моста, каковым определен район Смоленска для последующего наступления на столицу большевиков – Москву, чтобы занять ее до осенней распутицы.

Таким образом, главный удар наносится севернее Припятской области ввиду благоприятных дорожных условий и возможности прямого наступления в центральные районы России и в Прибалтику. Второй удар наносится из Румынии и Южной Польши (или только из Южной Польши, если так сложатся обстоятельства). Поход необходимо выиграть единственным эшелоном войск значительных резервов. Восточная армия будет насчитывать 3 миллиона человек, 600 тысяч лошадей и 600 тысяч автомашин.

Начальник Генерального штаба обращает внимание присутствующих на тот факт, что резерв личного состава для армии имеет 400 тысяч человек и может покрыть потери только до осени 1941 года. Это необходимо помнить при планировании операции. Любой сбой графика приведет к необходимости новой мобилизации, а это грозит оголить промышленность.

Все молчат и смотрят на Гитлера, ожидая его реакции.

Гитлер стоит, опершись руками о стол со стратегической картой, одного взгляда на которую достаточно, чтобы понять, насколько неравны силы.

– Значит, – говорит фюрер, ни к кому конкретно не обращаясь, – каждый немецкий солдат должен убить или пленить десять русских. Только немец способен на такой подвиг.

Все напряглись, ожидая, что фюрер снова начнет одну из своих любимых лекций об античной героике немцев, унаследовавших бессмертный дух Эллады и Рима, когда один центурий убивал 100 варваров.

Но Гитлер неожиданно выпрямился и сообщил, что он в принципе одобряет предложенный Гальдером план, но удивлен, почему в плане проигнорированы его устные указания о том, что главной целью операции должна быть не Москва, а Украина и Прибалтика. Не следует слепо подражать Наполеону и считать главной целью Москву. Тем более история показала, что взятие Москвы не принесло Наполеону ровным счетом ничего хорошего.

Для нас же взятие столицы не столь важно в сравнении с достижением иных целей.

Браухич осмелился возразить, что, не говоря уже о моральном значении захвата Москвы, столица СССР является крупнейшим во всей России коммуникационным центром и центром военной промышленности.

Гитлер взглядом заставил главкома сухопутных сил замолкнуть и сказал: «Только полностью закостеневшие мозги, воспитанные на идеях прошлых веков, ни о чем другом не думают, кроме как о захвате столицы противника».

Никто не возражал, поскольку все присутствующие понимали, что пока это все даже не планирование действий, а простые разговоры на старую немецкую тему – как вырваться из окружения, в которое Германия попадала при любом европейском конфликте, начиная со времен Фридриха Великого.

В резолюции совещания было записано: «Задачи сухопутных сил определить следующим образом: при поддержке авиации любой ценой уничтожить лучшие кадры русской армии, чтобы тем самым сорвать планомерное и полноценное использование больших русских сил».