Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2 - Гитин Валерий Григорьевич

Вот так становятся кумирами масс.

А когда Луи Филипп стал королем, он правил так же, как и его предшественник, если говорить о стиле правления, а если говорить о сути, то можно отметить лишь то, что люди в королевской свите стали более коренастыми и они не совсем уверенно владели ножом и вилкой, но это мелочи…

После недолгого существования Второй республики, пришедшей на смену королю-буржуа Луи Филиппу, Франция вновь стала тосковать по «сильной руке» и не нашла ничего лучшего, чем избрать своим президентом Людовика Наполеона Бонапарта, племянника Наполеона Первого.

16 декабря 1848 года он получил почти 75% голосов избирателей и приступил к обязанностям первого лица державы. В октябре следующего года он отправил в отставку правительство и набрал новое, ну а дальше, дальше все состоялось по накатанному сценарию, разработанному его знаменитым дядюшкой: в начале декабря 1851 года — государственный переворот силами военщины, а в декабре 1852 года решением всенародного референдума было восстановлено императорское достоинство и бывший президент стал называться Наполеоном Третьим.

А казался таким серым, таким незаметным, что его избиратели даже ощущали нечто похожее на жалость, но только в начале эпопеи, потому что очень скоро у большинства из них возникнет непреодолимое желание целовать сапоги этому человеку с неподвижными чертами лица и невыразительным взглядом.

Он был сдержан и неразговорчив, прост в обращении и даже уступчив, но когда приходило время решительных действий, он поражал всех окружающих отлично просчитанной логикой и холодной отвагой.

При этом, как отмечали современники, Наполеон III был изначально порочной личностью, причем он даже не брал на себя труд это скрывать. Его всегда окружали какие-то трущобные красотки, всякого рода авантюристы и сомнительного вида маклеры, что, конечно, вызывало множество разговоров об изощренном разврате, колдовстве и шпионаже в пользу каких-то таинственных и никому неведомых государств.

Сам факт принятия им титула императора свидетельствовал о прямом нарушении договоров 1815 года, согласно которым фамилия Бонапарт никогда не должна фигурировать в связи с таким титулом, причем на вечные времена.

Ну и что?

Правда, Николай I отказался назвать Наполеона III, как принято в случаях пополнения семьи европейских монархов, «дорогим братом», а ограничился лишь «добрым другом», а также ни одна из европейских принцесс не согласилась вступить с ним в брак.

Что ж, он стерпел и «доброго друга», и пренебрежение принцесс, женившись на испанской дворянке Евгении Монтихо, но когда Николай I решил прибрать к рукам Турцию, проигнорировав при этом интересы Франции, ответом на такой шаг был немедленно заключенный союз Наполеона и Англии, на которую возлагал большие надежды русский император, и вскоре начавшаяся Крымская война стала подлинным торжеством одиозного французского императора.

Ключевым событием этой войны стала героическая оборона русскими войсками Севастополя, продолжавшаяся 349 суток и завершившаяся сдачей города.

Вскоре после этой трагедии Николай Первый уговорил своего лейб-медика дать ему не слишком быстро действующий яд, во избежание кривотолков, и попрощался со своими близкими.

Согласно официальной версии, он умер от гриппа.

А Наполеон III дожил до франко-прусской войны 1870—1871 гг., в том числе и до позорной сдачи в плен окруженной пруссаками французской армии вместе со своим императором.

Вскоре он был низложен.

Дни свои Наполеон III окончил в Англии, в скромном имении неподалеку от Лондона.

Полный трагизма образ императора Александра Второго, сына Николая I, овеян неувядаемой славой ликвидатора крепостничества в России, за что этот монарх-романтик был назван Освободителем.

В его самых лучших и благородных намерениях относительно освобождения крестьян и дальнейшего движения России в направлении прогресса и доброй славы сомневаться никак не приходится, однако наши стандартные представления о Добре, Разуме и даже самой элементарной логике очень часто не совпадают с реалиями бытия.

Весь цивилизованный мир укоризненно качает головами и говорит: «Ну как же так? В просвещенном девятнадцатом веке на территории Европы сохраняется средневековое рабство… Ну не позор ли это?» И вся просвещенная Россия пожимает плечами в растерянном недоумении, да и без всего этого ситуация действительно дикая и тормозящая развитие общества, так что у всякого облеченного реальной властью человека возникнет в нормально мыслящей голове решение о реформировании такого отсталого уклада жизни, тем более что он ничего кроме поражений и утрат в последнее время не порождает…