Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2 - Гитин Валерий Григорьевич

Все прочее мы выдумали.

Ю. Ш. фон Карольсфельд. Конец Иуды Искариота

C'est la vie, или Такова жизнь

Жизнь во все времена резко отличалась от чьих-то представлений о ней, но эта эпоха являет собой особенно контрастную картину расхождения между желаемым и действительным. Мало того, желаемое может все-таки исходить из более или менее реальных вероятностей бытия, однако в этой эпохе оно опиралось исключительно на идеальную модель, которую ни в коем случае нельзя показывать дуракам. Не понимая шуток и условной манеры отражения действительности, дураки загораются стремлением заставить ее, действительность, соответствовать идеальной модели, а когда это стремление наталкивается на элементарные законы физики или экономики, они вспарывают мостовые и вооружаются архаичными, но достаточно действенными булыжниками…

А жизнь все равно продолжается, и этому процессу никак не могут помешать ни искореженные мостовые, ни просветители, призывающие ко всеобщему равенству. Последнее является наиболее, пожалуй, деструктивной из всех деструктивных идей самодовольных интеллектуалов.

И давным-давно ведь известно, что зря, а все равно покушаются. Им, правда, вовсе не равенство нужно, а такой тип неравенства, при котором они бы имели гораздо больше прав, чем все остальные. Светлая мечта.

Международные отношения того времени прямо опровергали идею всеобщего равенства суетливым и злобным перераспределением территорий, хотя это перераспределение носило настолько изменчивый характер, что игра явно не стоила свеч.

А вот процесс колонизации проходил довольно-таки оживленно и продуктивно. Здесь бесспорное первенство принадлежало испанцам и португальцам. В Северной Америке испанцы, владевшие Новой Испанией (так называлась Мексика), упорно продвигались на север, осваивая территории нынешних Калифорнии, Аризоны и Колорадо. В Южной Америке они фактически владели Венесуэлой, Перу, Парагваем, Ла-Платой. Португальцы достаточно решительно оттеснили голландцев с побережья Бразилии. Россияне же, освоив Сибирь, в 1648 году открыли пролив, названный впоследствии Беринговым, а затем заняли Камчатку.

Граница с Китаем была установлена по руслу реки Амур.

Имперская алчность, перемахнув через Берингов пролив, превратила Аляску в российскую провинцию, а затем, когда и этого показалось мало, отгрызла кусок Северной Калифорнии, основав там Форт-Рос.

Франция основала свои форты на восточном побережье Индии, от чего англичане, стремившиеся к монопольному владению этой страной, естественно, не пришли в восторг. В дополнение к этому французы откусили от английских потенциальных владений землю, на которой была основана в честь Людовика XIV, а вернее его фаворитки Луизы де Лавальер, колония Луизиана.

Англичане укрепили свое влияние на территории Пенсильвании и Джорджии, после чего отняли у Франции Ньюфаундленд, а далее и Канаду, утвердив свое лидерство в деле «героического» захвата чужих территорий.

Только немецкие, итальянские государства и Австрия не принимали участия в этой колониальной гонке.

А вот Антонио Страдивари (1644—1737 гг.) в это время занимался усовершенствованием скрипки и изобретением того особого лака, который является и по сей день нераскрытым секретом Мастера.

Это и есть то, что можно назвать Историей. Скрипки Страдивари — великое достижение человеческой цивилизации, и это так же бесспорно, как восход Солнца, а вот колониальные гонки с препятствиями — не более чем бандитские разборки после удачных ограблений — позорные эпизоды бытия, которые, как писал Роберт Бернс, «не стоят славословья».

Любовь в ту эпоху отличалась манерностью и налетом театральщины. Существовала, например, мода на сексуальное сношение в декоративных парках, при этом, естественно, в напудренных париках и платьях с кринолинами. Иногда такие «спектакли» сопровождались музыкой специально приглашенного оркестра.