100 великих катастроф - Кубеев Михаил Николаевич

Командовать Армадой был поставлен адмирал Медина-Сидони. Знатнейший дворянин Испании, он мог по праву гордиться: до него еще никто не возглавлял столь могучую экспедицию.

Отплытие Армады назначено было на май месяц из Лиссабона. В день Святого Марка, 25 мая, выдавшийся солнечным и безветренным, герцог Медина-Сидони при полном параде явился в Лиссабонский собор, чтобы принять в свои руки священное знамя. Мессу служил епископ Лиссабонский, который благословил участников похода, взял за край штандарт и протянул его герцогу. Мушкетеры произвели залп, трижды подхваченный орудиями всех кораблей и батареями крепости.

На знамени рядом с изображением Христа был герб Испании и начертанный по-латыни девиз: «Восстань, Господи, и – защити!». На другой стороне находился образ Богоматери и слова: «Покажи, что ты мать!».

В самом начале экспедиции буря задержала корабли, и в день отплытия (9 мая) в устье Тежу вдруг поднялся сильный ветер. Лоцманы качали головами: нечего было и думать о выходе в море. Ледяные порывы ветра резали прямо в лицо. «Декабрьская погода», – говорили лоцманы, а герцог Медина-Сидони записал в своем дневнике: «Погода противится выходу Армады».

Воспользовавшись паузой, он составил приказ по флоту, который под звуки труб зачитали на всех кораблях.

«В первую голову надлежит помнить каждому, от вышестоящих офицеров до рядовых, что главным намерением его величества было и остается служение Господу нашему… Посему нельзя выходить в море, не исповедовавшись и не покаявшись в прошлых грехах. Также всякие ругательства и хулы в адрес нашего Господа, Богоматери и Святых запрещаются под страхом самого сурового наказания и лишения винной порции.

Запрещаются все игры, особливо в ночное время. Поскольку известные прегрешения происходят от присутствия публичных и частных женщин, запрещено пускать их на борт.

Ссоры, драки и прочие скандалы запрещаются, равно как и ношение шпаг до встречи с неприятелем. Капелланам читать "Аве Мария" при подъеме флага, а по субботам творить общую молитву».

Ветер не стихал семнадцать дней, и Армаде приходилось ждать. Все эти дни на набережной Лиссабона толпились любопытные и зеваки.

Наконец 27 мая ветер начал меняться, и Армада стала выходить в море. Береговые батареи провожали каждое судно тройным салютом, а капитаны в ответ любезно отвечали тремя залпами. И хотя пороха было мало, но герцог доносил королю: «Как ведомо вашему величеству, орудийный салют вселяет бодрость духа и укрепляет сердца любого воинства».

Два дня ушло на то, чтобы все суда вытянулись на рейд.

А что же Англия? Она в те времена не держала постоянного военного флота. После каждой экспедиции с кораблей убирали орудия и аккуратно складывали их на хранение в лондонском Тауэре, а экипажи распускали. Разумеется, когда при английском дворе стало известно о намерениях испанцев, боевые корабли были приведены в готовность.

После тяжелого перехода, длившегося почти два месяца, Армада подошла к мысу Лизард, где и была обнаружена англичанами. 21 июля между противниками был бой у Плимута, 23 июля – у острова Уайт и 27 июля – у Гравелина.

Основную часть Великой Армады составляли галеоны – корабли с высокими бортами и высоко поднятыми над ватерлинией полубаками и полуютами. Из-за такой конструкции они высоко уваливались под ветер и ими трудно было управлять даже в спокойную погоду. Артиллерия у них была расположена в основном на корме и на носу, но в общем они предназначались для абордажного боя. Испанцы не очень жаловали артиллерию, считали, что она должна только завязать бой, а исход его решает абордаж.

Англичане же держались на расстоянии артиллерийского огня и не дали испанцам применить абордаж. От английской артиллерии испанцы несли большие потери: несколько их кораблей погибли в первом же бою, остальные были значительно повреждены. У испанцев оставалось еще около ста кораблей, но боеспособность свою они уже потеряли. После сражения у Гравелина герцог Медина-Сидони официально объявил об отступлении. Испанцы отказались от высадки десанта и через Северное море, обогнув Шотландию и Ирландию, направились к своим берегам. Капитан каждого корабля получил инструкцию о порядке возвращения флота в Испанию.

Нужно было пройти 750 лье по Северному морю, «не ведомому никому из нас», как писал казначей Армады Педро Коко Кальдерон. Он мог бы еще добавить, что ни на одном корабле не было карты Северного моря, а карты Ирландии, бывшие тогда в ходу, изобиловали неточностями.