100 великих заговоров и переворотов - Мусский Игорь Анатольевич

Наконец царевна решилась на последний шаг: 27 августа после молебна в Успенском соборе и посещения Воздвиженского и Чудова монастырей она сама в сопровождении бояр отправилась к Троице, но в пути получила от спальника Петра Ивана Даниловича Гагина предписание вернуться в Москву. Софья ослушалась и продолжала свой путь. В селе Воздвиженском, что в 10 верстах от Троице-Сергиева монастыря, к ней прибыл посланец Петра боярин Иван Борисович Троекуров с требованием вернуться в Москву и с угрозой, что в противном случае с нею будет поступлено «нечестно». Софье пришлось повиноваться 31 августа она возвратилась в столицу, заявив стрельцам. «Чуть меня не застрелили. В Воздвиженском прискакали на меня многие люди с самопалами и луками. Я насилу ушла и поспела к Москве в 5 часов».

Софья отчаянно боролась за власть. Она просит поддержки, жалуется на Петра, на Нарышкиных и на Бориса Голицына. Софья обвиняет их в злых умыслах против нее. Угрозы и обещания наград перемешаны в ее пылких речах с перечислением своих заслуг, в основном мнимых. Любопытно, что царевна больше всего напирает на успехи во внешней политике: «Всем вам ведомо, как я в эти семь лет правительствовала, учинила славный вечный мир с христианским соседним государством, а враги креста Христова от оружия моего в ужасе пребывают». Такими доводами Софья вряд ли могла воодушевить своих сторонников. Все помнили о позорном провале крымских походов.

Попытка царевны разжалобить стрельцов успеха не имела. Вместе с Шак-ловитым Софья не могла удержать в повиновении солдатские и стрелецкие полки. По вызову Петра в Троице-Сергиев монастырь прибывали один за другим командиры солдатских и стрелецких полков с подчиненными им солдатами и стрельцами. Там стрелецкие начальники сообщили царю о тайных совещаниях, созванных Шакловитым, о его попытке совершить дворцовый переворот. Последовало требование, настойчиво трижды повторенное, выдать Шакловитого.

4 сентября в Троицын монастырь прибыли все служилые иностранные офицеры во главе с генералом Гордоном. Перед этим, конечно, посоветовались с послами и резидентами. Это уже выглядело, как признание Европой царем Петра. 6 сентября стрельцы добились от Софьи выдачи Шакловитого и его сообщников Петру. На дыбе после первых ударов кнута заговорщик признался в замыслах убийства Петра и его сторонников; он выдал всех. Шакловитого и двух его самых близких сообщников осудили на смерть. Как сообщает СМ. Соловьев, Петр, не привыкший еще к жестоким нравам тех суровых времен, не соглашался на казнь, и только сам патриарх смог уговорить его. Когда же некие служилые люди потребовали подвергнуть Шакловитого перед казнью самой жестокой пытке, уже не нужной для дознания, то Петр наотрез отказал им.

Софья вскоре была отправлена под стражей в Новодевичий монастырь, а ее фаворит князь Василий Голицын – в ссылку. Иностранные дипломаты срочно послали в свои страны донесения, что в Москве отныне царствует Петр.

Выдача Шакловитого означала, что после продолжавшейся месяц борьбы Софья потерпела полное поражение. Петр и его сторонники вполне овладели положением. Стрельцы вышли встречать ехавшего в Москву царя, в знак покорности легли вдоль дороги на плахи с воткнутыми топорами и громко просили о помиловании.

Еще продолжался розыск над Шакловитым, а Петр, находясь в Троице, отправил брату Ивану письмо с предложением, более напоминавшим требование, отстранить Софью от власти. «Срамно, государь, при нашем совершенном возрасте, тому зазорному лицу государством владеть мимо нас». Под «зазорным лицом» подразумевалась царевна Софья Алексеевна, которая не удостоена была полного имени и названа «С. А.». Далее Петр испрашивал разрешения, «не отсылаясь к тебе, государю, учинить по приказам правдивых судей, а не приличных переменить, чтоб тем государство наше успокоить и обрадовать вскоре». Письмо подводило итоги придворной борьбы и свидетельствовало о торжестве группировки Нарышкиных. Объявленная «зазорным лицом», Софья в конце сентября 1689 года была заточена в Новодевичий монастырь, где провела 14 лет и умерла в 1704 году.

Другим следствием переворота следует считать фактическое отстранение от дел слабоумного брата Ивана. Хотя в письме Петр и выразил готовность почитать своего старшего брата «яко отца», но эти слова имели чисто декоративное значение – управление страной сторонники Петра взяли в свои руки. К царю Ивану «не отсылались» не только тогда, когда формировали новое правительство, но и в последующие годы. Он вплоть до своей смерти номинально исполнял царские обязанности, по традиции присутствовал на приемах посольств, участвовал в церковных церемониях, его имя упоминалось во всех официальных актах наряду с именем Петра.