Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - Гарднер Лоренс

ОСТРОВ АВАЛОН

Как указывал в своем романе Гальфрид Монмутский, под островом Авалоном традиционно понимался потусторонний мир. Именно здесь, в этой вечной обители, обретался легендарный Артур, окруженный заботой юных дев. Фея Морганна обещала излечить Артуровы раны. Когда Гальфрид писал свою историю, он даже не догадывался о том, какой фурор вызовет его книга. И дело было даже не столько в том, что роман буквально кишел неточностями, сколько в допущении его автором возможности «второго пришествия короля». Наряду с той магической силой, которой Гальфрид наделил женские персонажи, это делало роман совершенно неприемлемым для римской церкви. В более позднее время Томас Мэлори пошел на компромисс. По его версии, Бедевер просто переносит раненого Артура в плавучий дом, а живущие в нем женщины берутся доставить его на Авалон. Далее у автора Бедевер бредет по лесу и случайно натыкается на одинокую часовню, которая, как выясняется, стала местом упокоения короля.

И хотя сама идея Авалона, несомненно, была навеяна Гальфриду Монмутскому представлениями древних кельтов о своеобразном языческом рае, его описание более соответствует Островам Блаженства, где люди обретают бессмертие, а плоды сами падают в рай с деревьев. В соответствии с установившейся в мифологии традицией эти острова вечной жизни находились «за Западным морем». Точное местоположение этого острова не указывалось ни одним из ранних авторов, ибо такового просто не существовало, по крайней мере, в мире живых. Вся его прелесть заключалась в том, что он был вечным раем.

В 1191 году все в одночасье переменилось, когда с Авалоном стали отождествлять Гластонберийское аббатство в Сомерсетшире. Именование «островом» этого расположенного в глубине страны городка было в известной степени оправдано. Гластонбери располагался в болотистой и изобилующей водотоками местности, вблизи датируемых III веком до Р.Х. построек на озерах Миэр и Годни. Этот топонимический парадокс породил еще одно, не менее популярное название данного края — «Юдоль Авалонская». До этой даты, однако, никто не усматривал возможной связи между Артуром и Гластонбери, если не считать случайного упоминания об этом Кардока Лланкарфанского. В 1141 году он писал о том, что аббат Гластонберийский сыграл важную роль в освобождении Гвиньевры, находившейся в плену у короля Сомерсета Мелуоза. Но ни он, ни кто другой не предполагали, что Гластонбери и Авалон — суть одно и то же.

В 1191 году монахи Гластонберийского аббатства сумели извлечь пользу из преданий о короле Артуре таким способом, который, несомненно, потряс бы даже современных специалистов по маркетингу. С тех пор одни писатели клеймят позором действия монахов и называют их откровенно мошенническими, другие — приводят доводы в их защиту, утверждая, что те сами волей обстоятельств были введены в заблуждения. Но как бы то ни было на самом деле, монашеская братия не только спасла свою обитель от вымирания, но и явила на свет совершенно новое предание о самом Гластонбери. В 1184 году аббатство сильно пострадало в результате пожара, и Генрих II принял решение о финансировании его реконструкции. Вступивший после его смерти в 1189 году на престол Ричард I Львиное Сердце был более заинтересован в расходовании государственных средств на нужды крестовых походов, и поэтому финансирование было прекращено. Оставшимся без копейки монахам не оставалось ничего другого, как только вырыть яму между двумя саксонскими памятниками к югу от часовни Богоматери и (к всеобщему изумлению) обнаружить бренные останки Артура и королевы Гвиньевры!

На глубине порядка 16-ти футов, в выдолбленном из дуба челне, они обнаружили кости высокого мужчины, а также кости меньшего размера с длинным локоном золотистых волос. Сама по себе такая находка едва ли повлекла за собой какие-либо серьезные последствия, но монахам сопутствовала удача, ибо чуть выше крышки фоба находился вделанный в камень свинцовый крест. Надпись на латыни вдоль поперечины креста гласила: «Здесь на острове Авалон покоится в мире прах прославленного короля Артура и его второй супруги Гвиньевры». Святые отцы не только нашли могилу Артура, но также получили письменное доказательство того, что Гластонбери и был тем самым мистическим островом Авалон!

Церковь, правда, несколько смущал тот факт, что на эпитафии Гвиньевра значилась «второй» супругой короля, и по этой причине сочли надпись явно ошибочной ^[76]. Некоторое время спустя, измененный по объему и содержанию, а также лишенный какого бы там ни было упоминания о Гвиньевре, на надгробии чудесным образом появился новый текст. Теперь он в большей степени отвечал потребностям аббатства: «Здесь на острове Авалон покоится в мире прах прославленного короля Артура».