Анна Ахматова. Стихотворения - Ахматова Анна Андреевна

• Богиня к смертному на ложе
• По прихоти небес сошла,
• Слилась на миг в любовной дрожи
• И вознеслась, чиста, светла.
• Она – с богами в светлом круге,
• А он блаженством с ней сожжен
• И не найдет себе подруги
• Средь девушек земных и жен.

«Из памяти твоей я выну этот день…» (1915)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Думали: нищие мы, нету у нас ничего…» (1915)

Посвящено Н.С. Гумилеву.

«Есть в близости людей заветная черта…» (1915)

Посвящено Николаю Владимировичу Недоброво, с которым у А.А.А. был недолгий роман, перешедший после появления в ее жизни Бориса Васильевича Анрепа в род влюбленной дружбы.

«Выбрала сама я долю…» (1915)

Как и «Будем вместе, милый вместе…», посвящено Н.С. Гумилеву.

«Широк и желт вечерний свет…» (1915)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Нет, царевич, я не та…» (1915)

Царевич – Б.В. Анреп.

«Я не знаю, ты жив или умер…» (1915)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Всё мне видится Павловск холмистый…» (1915)

Посвящено Н. В. Недоброво.

«Тот август, как желтое пламя…» (1915)

Тот август – август 1914-го;

брат – Николай Гумилев, ушедший добровольцем в первый же месяц войны.

«Ты мне не обещан ни жизнью, ни Богом…» (1916)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Словно ангел, замутивший воду…» (1916)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Я знаю, ты моя награда…» (1915)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Эта встреча никем не воспета…» (1915)

Имеется в виду встреча с Борисом Анрепом ранней весной, в Вербную субботу, 1915 года. Ахматова воспоет этот день в стихотворении «Ждала его напрасно много лет…»

«Небо мелкий дождик сеет…» (1916)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«А! Это снова ты. Не отроком влюбленным…» (1916)

Посвящено Н.С. Гумилеву.

Памяти 19 июля 1914 (1916)

19 июля 1914 г. по старому стилю (1 августа по новому) Россия вступила в войну с Германией.

«Вновь подарен мне дремотой…» (1916)

Осенью 1916 года Ахматова приезжала в Крым для последнего свидания с тяжело больным Николаем Владимировичем Недоброво.

«Всё обещало мне его…» (1916)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Судьба ли так моя переменилась…» (1916)

Посвящено первой жене Анрепа, Юнии, на крымской даче которой Ахматова некоторое время гостила, когда приезжала в Севастополь осенью 1916 года.

«Высокомерьем дух твой помрачен…» (1917)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Там тень моя осталась и тоскует…» (1917)

Речь идет о доме Гумилевых в Царском Селе, который был продан в 1916 году.

Синяя комната – комната Ахматовой.

«По твердому гребню сугроба…» (1917)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Мы не умеем прощаться…» (1917)

Посвящено Б.В. Анрепу.

«Ты – отступник: за остров зеленый…»(1917)

Согласно фактам – документам и письмам, собранным Аннабел Фарджен, автором биографии Бориса Анрепа, ни предателем, ни отступником он не был. По-видимому, Ахматова, как и ближайший друг отступника Николай Недоброво, ничего не знала ни о его семейных обстоятельствах (вторая, английская жена и двое крошечных детей), ни о тех служебных (секретных) обязанностях, для исполнения которых Анреп как начальник отдела взрывчатых и химических веществ (в лондонском Русском комитете, созданном «для содействия» экпорту английского оружия для безоружной русской армии) и приезжал в Петербург. Больше того, как следует из переписки Б.В.А. фронтовых лет (1914—1916) с матерью своих детей Хелен Мейтленд, он очень хотел, когда окончится война, перевезти семью в Россию. Смущала его лишь невозможность зарабатывать на родине своим ремеслом. В одном из писем к Хелен (1915) он признается: «Я чувствую себя таким беспомощным в России, не работником, а человеком из общества… В Англии я чувствую себя гораздо свободнее. Кроме того, положение художника, которое есть у меня в Англии, совершенно не признается в России». (Аннабел Фарджен. С. 92.) Даже после Октябрьского переворота, в течение многих лет, мнимый отступник не принимал британское подданство, все еще надеясь, что большевики не удержат власть и можно будет вернуться на родину. Единственное, что можно поставить Ахматовой на вид, так это утверждение, будто «лихой ярославец» «отдал за остров зеленый… наши иконы». В действительности, Борис Анреп, единственный из офицеров Южной армии, пользуясь передышками между боями, с риском для жизни, по ночам, с помощью своей отчаянной казачьей команды не только собирал иконы и предметы культа в разрушенных галицийских церквях, но и сумел переправить собранное в Петербург – ныне спасенные им реликвии находятся в Эрмитаже. О чем-о чем, а уж об этом Анна Андреевна не могла не знать, ибо подаренный ей Борисом Анрепом большой деревянный крест того же происхождения, что и вывезенные им из Галиции древние иконы.