Возвращение капитана мародеров - Крючкова Ольга Евгеньевна

От нахлынувших воспоминаний Ангелика заметно разволновалась и попросила воды. «Рыбак» послушно исполнил ее просьбу.

– В пути похитители иногда поили и кормили меня, ― заговорила, испив воды, женщина, ― видимо, чтобы я не умерла раньше времени… А спустя несколько дней, ранним утром, перегрузили с лошади на корабль, где мне тотчас стало дурно от качки, и я в очередной раз потеряла сознание… Очнулась уже на берегу ― в небольшой незнакомой комнате. Из высокого стрельчатого окна доносился шум моря, проникала приятная прохлада… Подле меня сидела пожилая женщина. Я задала ей несколько вопросов, но она не удосужилась ответить ни на один из них. Тогда, не выдержав, я пала перед ней на колени и взмолилась смилостивиться и объяснить, где я хотя бы нахожусь?! Женщина посмотрела на меня с нескрываемым сожалением, после чего… широко открыла рот. Я пришла в ужас: у моей сиделки не было языка!

Ангелика вновь смолкла: горло перехватил нервный спазм. Предусмотрительный дон Калидо протянул ей на сей раз бокал вина. Пригубив живительного напитка и собравшись с силами, женщина продолжила:

– Прошло несколько дней. Меня хорошо кормили, нарядили как знатную даму, а со временем позволили даже выходить из комнаты. Я не преминула этим воспользоваться, ибо прекрасно уже понимала: если меня спасли от костра, значит, я нужна кому-то живой, и, следовательно, за жизнь можно уже не опасаться. Однако во время своих невинных с виду прогулок по замку я внимательно ко всему присматривалась. Однажды мне удалось подняться на одну из самых тщательно охраняемых сторожевых башен. Глазам моим, увы, предстало лишь безбрежно раскинувшееся море… Однако погода в тот день стояла солнечная, и на горизонте я заметила вдруг точку, напоминающую остров. На мой вопрос, что это за земля, стражники не ответили: как потом выяснилось, все они, подобно моей сиделке, были лишены языков… Словом, изучив, насколько мне это было дозволено, обстановку, я поняла, что нахожусь на забытом Богом острове в хорошо охраняемом замке, и оставила всякие мысли о побеге, ибо посчитала сей шаг чистым безумием…

Шарль согласно кивнул.

– Однако мне не давали покоя другие вопросы: почему меня похитили и зачем привезли сюда? И вскоре я получила ответы на них… Однажды я стояла на крыше замка и горько сожалела, что не имею крыльев и не могу перенестись по воздуху на тот самый остров, который разглядела недавно на горизонте, как вдруг услышала за спиной шаги. Я обернулась. Передо мной стоял высокий мужчина в черном атласном одеянии, богато украшенном серебряной вышивкой. В глаза бросилось утонченно красивое бледное лицо, а холодный немигающий взгляд незнакомца проникал, казалось, прямо в душу, заставляя внутренне содрогаться…

– Ангелика? Ведьма из Аржиньи? – спросил он по-французски.

С трудом преодолев смятение, я ответила:

– Да, сударь. Меня зовут Ангелика. И я хотела бы получить объяснение, почему я здесь…

Незнакомец усмехнулся и приблизился.

– А ты красива, – обронил он небрежно. – Впрочем, для ведьмы это неудивительно… Ты владеешь испанским языком?

От его тона меня снова бросило в дрожь, и я буквально кожей ощутила исходящую от этого человека опасность.

– Увы, сударь, испанским не владею – только французским и итальянским, ― покорно ответила я.

– Хорошо. Тогда можешь называть меня просто альгвазилом. Итак, чем тебе не нравится пребывание в моем замке? Или соскучилась по фанатикам-инквизиторам и хочешь вернуться в Лион? – с явной издевкой спросил он.

Я не на шутку испугалась:

– Нет, нет, сударь! – И тут же исправилась: – Только не это, альгвазил!

– Прекрасно. Я так и думал. Тогда перейдем к делу. Но сначала хочу тебя заверить, что к инквизиции я не имею ни малейшего отношения, поэтому можешь быть со мной предельно откровенна. Итак, ответь мне, будь добра, на несколько вопросов. Во-первых, какими именно магическими знаниями и навыками ты обладаешь? А во-вторых, почему инквизитор Рамбаль называл тебя «порождением дьявола»?

Я смутилась: подобные речи и пронизывающий взгляд альгвазила навели невольно на мысль, что он все же причастен к инквизиционному расследованию, как бы сей факт ни отрицал.

– Если ты будешь молчать, я прикажу зашить тебя в мешок и сбросить в море, – пообещал хозяин замка. ― Рыбы тоже славятся своей неразговорчивостью, и ты с ними быстро подружишься.

По тону альгвазила я поняла, что он не шутит.