Ковчег Могущества - Крючкова Ольга Евгеньевна

– Что конкретно беспокоит тебя, о, Солнечный Гор? – вкрадчиво поинтересовался Эйе. – Решение уже принято, к тому же тебе удалось выявить в своём окружении приспешников Ранеба. Думаю, теперь дело за Хану и Джером: уж они-то найдут для изменников место в темнице…

– О да, благо они того заслуживают. Особенно, на мой взгляд, второй советник Аджеб. Столько лет я доверял ему, а он!.. Жалкое подобие Сета! – Найдя в себе силы сдержать захлестнувший его гнев, фараон продолжил уже спокойнее: – Я хотел обсудить с тобой, Эйе, отнюдь не участь приспешников Ранеба. Меня более беспокоят возможные последствия сегодняшнего решения. Сам знаешь: власть Ранеба над умами и душами египтян слишком велика…

– Но, мой повелитель, мне известно также, что твой дворец надежно охраняется гвардией Мефри и преданными тебе маджаями, – успокоил Аменхотепа жрец.

– В этом я с тобой согласен – Джер умеет подбирать телохранителей…

– Даже если жрецы начнут подстрекать народ к неповиновению, любые волнения можно будет пресечь даже с помощью одних только городских стражников.

– Ранеб, словно ядовитый паук, опутал Инебу-Хедж липкой паутиной лжи и предательства. Его люди – всюду! Не понимаю причины их преданности Верховному жрецу Атума! Неужели уже всем известно об абидосском свитке?..

– Не исключено, что с помощью многочисленных приспешников Ранеб и впрямь усиленно распространяет слухи о своей принадлежности к роду Удиму, предводителя Шемсу-Гор. Однако меня смущает другое: всем известно, что Удиму – не бог! Он всего лишь возглавлял войско божественного Гора и потому считался его правой рукой!

– Я уже отдал приказ тщательно изучить все хранящиеся в дворцовой библиотеке свитки, касающиеся Гора и его наследников. Таковых, увы, оказалось немного. Но в одном из них упоминался некий Удиму, которого божественный Гор считал своим… сыном от земной женщины, имя которой растворилось в веках.

Слова фараона озадачили жреца. «Неужели в жилах Ранеба и впрямь течёт божественная кровь?! – задумался он. – Тогда противостояние фараона и Верховного жреца будет жестоким…»

* * *

Разговор фараона и верного жреца прервал визит Мемеса. Первый советник явился с просьбой подписать и скрепить печатью ряд важных государственных бумаг. Эйе скромно удалился, ведь он всего лишь верховный жрец храма Осириса и отец блистательной Нефертити.

Фараон подписал бумаги, хранитель печати скрепил их государственной печатью.

– Позволь заметить, солнцеподобный, что Эйе не так прост, как кажется… – произнёс вкрадчиво Мемес.

Фараон воззрился на него с удивлением:

– Ты осмеливаешься давать мне советы, даже если я тебя о том не просил?!

Советник, крепко сжимая в руках документы, подобострастно склонился:

– О, мой повелитель, не гневайся! Я никогда не решился бы на подобную дерзость, но, на мой взгляд, ты напрасно приблизил к себе этого жреца… Что, если он тайно служит Ранебу? А что, если он согласился на брак Нефертити с Эхнотепом лишь ради того, чтобы усыпить твою бдительность?

Фараон почувствовал, что из глубины души волнами поднимается ярость. Он уже собирался обрушить её на Мемеса, как вдруг отчего-то передумал.

– Я хочу остаться один. Мне надо кое над чем поразмыслить, – небрежно бросил он советнику, и тот, беспрестанно кланяясь, поспешил скрыться за дверью кабинета.

* * *

Опасения советника Мемеса по поводу «дружбы» Аменхотепа с жрецом Эйе были отнюдь не беспочвенны: Ранеба и его почти безграничной власти он боялся пуще, чем царственного гнева. Во всяком случае, до него не единожды уже доходили слухи, сколь жестоко Ранеб расправлялся с неугодными ему жрецами. Особенно с теми, что тайно поклоняются новому богу Атону[53] – воплощению бога Ра в солнечном диске. Из рассказов надежных людей Мемес знал, какому изощрённому допросу Ранеб подверг одного из жрецов Амарны, обвинённого им в поклонении культу единого бога Атона – культу, фактически отрицавшему общепринятую эннаду египетских богов. Так чего, спрашивается, стоит столь могущественному и жестокому человеку, как Ранеб, усыпить бдительность фараона, «подсунув» ему в качестве мнимого союзника Эйе, служителя Осириса, и обрести тем самым в стане «врага» надёжные глаза и уши?..

Ранеб же в те самые минуты, когда Солнечный Гор беседовал с Эйе, встретился в тайной храмовой комнате с Аджебом, вторым советником фараона. Выслушав подробный отчёт Аджеба о заседании государственного совета, Верховный жрец возмутился: