Роза и лилия - Мессадье Жеральд

Они выехали из города рано утром через восточные ворота Сент-Антуан. Уложенные в повозке мешки с соломой смягчали тряску, и Жанна чувствовала себя вполне сносно. Весь ее багаж поместился в сундук. Перед отъездом Бартелеми нанял двух стрелков, что оказалось весьма кстати. Утром, только они отъехали от маленькой таверны в Сезанне, на них напали трое разбойников, которые молнией выскочили из леса и бросились на всадников и повозку. Трое на трое, кучер не в счет, должно быть, решили они, — игра стоит свеч. В столь хорошо охраняемой повозке наверняка было что-то весьма ценное.

Но все обернулось не так, как они рассчитывали. Стрелок, ехавший впереди, мгновенно обернулся и нанес одному из нападавших удар мечом. Тот рухнул с разрубленной головой. Бартелеми оказался лицом к лицу со вторым негодяем, который, ловко орудуя кинжалом, вознамерился заколоть его лошадь. Не имея возможности спрыгнуть с коня, Бартелеми оказался в весьма уязвимом положении, которым в ту пору очень умело пользовались разбойники с большой дороги: всаднику всегда приходилось труднее в ближнем бою, чем хорошо вооруженному пешему. И все же Бартелеми удалось изловчиться и перерезать горло своему противнику, который свалился на спину. Между тем Жанна издавала отчаянные крики, ибо третий из нападавших сразу вскочил в повозку. Однако она успела выхватить из кармана свой нож. Мерзавец приближался к ней, сжимая в руке кинжал и мерзко ухмыляясь. Но Жанна не дала ему напасть первым: извернувшись, перехватила его руку и всадила ему в глаз его собственный кинжал. Парень дико заорал и в ту же секунду получил от второго стрелка удар в спину. Он рухнул замертво. Бартелеми забрался в повозку и поспешно выкинул мертвое тело на дорогу. Все это заняло не больше времени, чем требуется, чтобы прочитать «Отче наш».

Жанна прерывисто дышала, все еще сжимая в руке нож и переживая свалившийся на них кошмар. Бартелеми обнял ее и принялся, как мог, успокаивать. Процессия тронулась в путь через час, когда Жанна немного пришла в себя, а стрелки отволокли в лес трупы, о которых предстояло позаботиться волкам, лисам и хищным птицам. Бартелеми отделался царапиной на ноге и порванными штанами. Стрелки вернулись из дела невредимыми. Возница все еще был ни жив ни мертв от ужаса. Он приложился к фляге с вином, поданной одним из солдат.

— Ну вот, один мой! — хрипло сказала Жанна. — Наконец-то!

— Мне не по душе, когда такие мысли приходят в голову женщине в твоем положении, — сказал Бартелеми, садясь в седло, — и все же, по-видимому, придется дать тебе уроки фехтования.

Он рассмеялся, в глубине души восхищаясь храбростью девушки, которая уже однажды спасла ему жизнь. Все успокоились только тогда, когда погрузились в лодку.

— Я и представить себе не могла, что все вокруг в таком запустении, — сказала Жанна. — Вот почему здесь раздолье разбойничьим шайкам.

— Да, — ответил Бартелеми, — войны опустошили страну. Ты сможешь поговорить об этом с королем, которого такое положение заботит больше всего на свете.

Через пять дней после отъезда они прибыли наконец в Боте-сюр-Марн. Бартелеми нанял тележку с мулом, чтобы перевезти сундук Жанны.

В первую же минуту их озадачили грустные лица людей, встреченных ими по дороге к замку. Охранявшие его королевские стражники выглядели не веселее. Они хмуро подтвердили, что король действительно в замке.

Жанну стали одолевать дурные предчувствия.

Бартелеми соскочил с лошади, помог сойти на землю Жанне и отдал поводья мальчишке-конюшему. Потом он спросил у одного из стражников:

— Что тут у вас происходит?

— Хозяйка Боте скончалась.

На минуту Бартелеми и Жанна лишились дара речи.

— Но что же случилось? — спросил Бартелеми.

— В ночь после вашего отъезда она почувствовала себя скверно и позвала короля, который без промедления прибыл со своим личным врачом. Все его усилия оказались напрасными, она мучилась болями в кишках до сегодняшней зари. Желаете видеть короля? Он сейчас в большой зале.

Бартелеми и Жанна нашли короля, в изнеможении вытянувшегося в кресле у камина. Рядом на табуретах сидели его первый советник, кормилица детей и духовник Агнессы Сорель. Все они обернулись при их появлении.

— А, Бартелеми, вы вернулись, — сказал король едва слышно. — Подойдите. И вы тоже, Жанна.

Едва сдерживая слезы, Бартелеми преклонил колено перед королем. Взволнованная и удрученная Жанна склонилась в реверансе.