Влюбленная в море - Картленд Барбара

— Простите меня, Лизбет. Что бы я ни подарил вам, это не окупит того, что вы сделали. Вашей доброты к раненым, вашего мужества в опасности и того, что вы перенесли все без жалоб и упреков.

Она вложила руку в его ладонь. Прикосновение его теплых сильных пальцев заставило ее дыхание участиться.

— За вас, Лизбет! — Другой рукой он поднял кубок с вином.

— Спасибо. — Ее голос задрожал, как задрожало все тело от прикосновения его руки, и Лизбет испугалась, что Родни заметит ее волнение.

Он поставил кубок на стол и взглянул на ее пальчики, лежавшие в его ладони.

— Такая маленькая и такая храбрая, — произнес он тихо.

Он говорит это, не придавая словам особого значения, просто повинуясь сентиментальному порыву, поскольку путешествие подошло к концу, решила Лизбет. Она осторожно отняла у него свою руку и тоже подняла кубок с вином.

— За будущее, — сказала она. — Пусть оно принесет вам все, чего вы от него ждете.

Говоря это, Лизбет подумала о Филлиде, поставила кубок на стол и поднялась.

— Пора спать, — сказала она нарочито небрежным тоном. Если он снова скажет что-то ласковое, я разрыдаюсь, подумала она, охваченная внезапной паникой.

— Спокойной ночи, милая ведьма. Да пребудет с вами Божья благодать.

Лизбет с трудом, но все же отыскала дверь, а когда добралась до своей каюты, слезы в два ручья струились по ее щекам. Но это были слезы счастья — Родни сказал ей спасибо! Она не ждала от него благодарности. Но как выдержит она прощание с ним завтра, если она такая слабая, если его доброта лишает ее сил, деморализует полностью?

Лизбет промучилась всю ночь без сна, но, когда наступило утро, все оказалось намного проще, чем она воображала.

События начали происходить с того момента, когда они достигли Саунда, и Родни, перевесившись через борт, прокричал команде проплывавшего мимо корабля, которая глазела на них с открытыми ртами:

— Здравствует ли королева?

Этим он подражал Дрейку, который, возвращаясь домой из кругосветного путешествия, задал тот же вопрос. Через волны до него донесся возбужденный хор голосов.

— Ее величество жива и здравствует…

— Мы одолели треклятых испанцев…

— Армада побеждена и разгромлена…

С трудом выудив из многоголосого гула отрывочные фразы, Лизбет и Родни переглянулись и глубоко вздохнули. Армада разбита, это, по крайней мере, понятно, а подробности могут подождать до Плимута.

Они вошли в порт под бодрые звуки музыки. Родни энергично замахал шляпой собравшейся толпе. Народу действительно столпилось на причале видимо-невидимо. Все хотели приветствовать вернувшихся из плавания героев. К сэру Уолсингему в Лондон и к плимутским властям срочно отправили курьеров с описанием содержимого трюмов «Святой Перпетуи» и «Морского ястреба».

Весть о возвращении и успехе все равно не удалось бы сохранить в тайне, поскольку в порту стояла «Святая Перпетуя» и выглядела до изумления неуместно среди меньших по размеру и аскетичных по виду британских кораблей. А у каждого матроса, находившегося на ее борту, казалось, выросло по второму языку, так усердно они расписывали свои приключения и хвастались захваченными трофеями и изрядной суммой причитавшихся им наградных.

— А вот и воронье налетело, — засмеялся один из матросов, увидев, что на улицы высыпало едва ли не все женское население Плимута — жены и любовницы, девицы и проститутки спорили и отталкивали друг друга, пытаясь пробиться к вернувшимся флибустьерам.

В общей суете Лизбет было просто ускользнуть никем не замеченной. Накануне вечером она сказала Родни, что хочет быстрее вернуться в Камфилд. Он легко согласился с ее решением, поскольку беспокоился, как бы не узнали, что женщина ходила в плавание. Он знал, что сможет последовать за ней лишь некоторое время спустя. Предстояло зарегистрировать груз, выделить каждому члену команды его долю, а остальное продать, и вырученные деньги поделить между компаньонами.

На все это требовалось время, но по завершению дел Родни предполагал немедленно выехать в Камфилд.

Как только первые официальные лица в отделанных золотом камзолах ступили на борт «Святой Перпетуи», Лизбет покинула его. Два матроса спустили ее багаж в шлюпку и пожали ей руку на прощание. Лизбет очень хотелось попрощаться с мастером Барлоу, с Бакстером, Хейли, Ганнером и другими товарищами по экспедиции, но она знала, что им не до нее — слишком все были заняты в настоящий момент, чтобы вспоминать о «мастере Гиллингеме».