Делатель королей - Вилар Симона

– Миледи, Господь слышит ваши слова! Вы говорите так, будто вашего отца уже нет в живых.

Анна горько усмехнулась. Глаза ее глядели без всякого выражения, и Дебора невольно подумала, что юная принцесса Уэльская за это время словно постарела на несколько лет.

– Бывает, что из-под земли видно лучше. И если отец не знает об измене Джорджа и до конца будет верить ему – боюсь, так и случится.

Баронесса поднялась, словно собиралась уходить.

– Говорят, Делатель Королей тяжко болен и не в силах вести войска. И хотя сегодня в городе праздник, поговаривают, что предстоит большая битва, когда Уорвик встанет на ноги. Все убеждены, что Джордж не оставит тестя.

Спина Анны как будто надломилась, плечи затряслись, и она заплакала горестно, как обиженный ребенок. Дебора Шенли в порыве сострадания шагнула к ней, обняла, пытаясь утешить. Но Анна неудержимо рыдала.

– Дебора… – только и могла вымолвить она, давясь спазмами. – Дебора, заклинаю тебя твоей христианской верой, заклинаю памятью предков, помоги! Мне не на кого больше положиться, ты моя единственная надежда. И если я не смогу предупредить отца, они его погубят. А вместе с ним погибну и я…

Баронесса едва держалась, чтобы не упасть в обморок.

– Уповайте на Бога, Анна. Лишь он может помочь вам. Я… Матерь Пречистая!.. Я поклялась, я не смогу…

Анна вдруг с силой вырвалась из ее объятий. Лицо ее было искажено.

– Какого черта, миледи! Вы такая же, как и все, такая же, как и все…

– Ах, Анна! Ваша сестра никогда не позволит погубить вас! Верьте мне!

– Ты полагаешь, что отец для нее значит меньше, чем сестра? Однако она не побоялась примкнуть к заговору мужа, хотя и понимает, чем это грозит Уорвику!

Лицо Анны стало злым.

– Уповать на Бога!.. Да, разумеется. Мой друг лорд Стэнли любил говорить, что полагаться на Всевышнего вовсе не означает, что надо сидеть сложа руки. И он прав. Вы-то сами, когда погибали от истощения в замке Фарнем, не только молились, но и изо всех сил звали на помощь, когда узнали, что в замке появились приезжие. И кричали, пока не потеряли сознание.

– Не богохульствуйте, сударыня! Ведь только Божий промысл привел в Фарнем Филипа Майсгрейва и…

Внезапно Дебора замерла.

– Откуда вы знаете обо всем этом? Я никому не рассказывала… Откуда же…

– Да я сама была там! – не владея собой, выкрикнула Анна. И, видя, что Дебора молчит, запальчиво продолжала: – Вы что же, никогда не слышали о моем побеге год назад от Йорков? Так вот, переодевшись мальчишкой, я ехала с отрядом Филипа Майсгрейва. Я – тот самый мальчик-паж, о котором вы мне рассказывали и которого изволите поминать в молитвах!

Анна повернулась спиной к баронессе и, вновь обхватив колени, уставилась в стену.

– Дьявол бы взял всех этих влюбленных и покорных жен! – зло выругалась она. – Год назад я умолила Филипа Майсгрейва идти к вам на помощь, и мы рисковали головой, спасая вас, рисковали куда больше, чем вы сейчас. Только благодаря этому вы, баронесса, и остались жить. А теперь ступайте, Дебора, я не желаю вас более знать!

Повисло тягостное молчание. Баронесса не могла вымолвить ни слова. Наконец, едва справляясь с голосом, Дебора произнесла:

– Да, это несомненно были вы… Как странно, что я позднее так и не узнала вас. А ведь когда вы только прибыли в Лондон, меня не раз донимала мысль, что ваше лицо мне знакомо. Мальчик-паж… Как все это странно…

Анна даже не взглянула на нее, ибо была слишком зла на себя. Не следовало позволять себе так привязываться к Деборе, даже полюбить ее. Она оказалась всего лишь жалкой самкой, смотрящей на вещи глазами своего повелителя.

Какой-то шорох заставил ее оглянуться – и глаза Анны округлились от удивления. Дебора, отбросив плащ и головной убор, торопливо стаскивала через голову платье.

– Скорее, леди Анна, дайте мне вашу одежду и наденьте мою!

Увидев, что пораженная принцесса не может сдвинуться с места, баронесса с улыбкой воскликнула:

– Я поклялась, что никому не скажу о том, что вас прячут в Тауэре! Но я никогда не обещала, что не помогу своей спасительнице выйти из темницы. Скорее одевайтесь, и я расскажу вам, как выбраться отсюда.

Платье баронессы из нежной темно-голубой шерсти оказалось несколько велико Анне, но она была так возбуждена, что не обратила на это внимания. Дебора заставила ее повернуться спиной и стала потуже затягивать шнуровку.

– Никто не должен ничего заподозрить. Впрочем, если ты не столкнешься с Кристофером, стража не заметит подмены. Мы одного роста, а мой плащ привыкли видеть в Тауэре. Ведь двор герцогини все еще пребывает здесь.