Океанский патруль. Книга 1 - Пикуль Валентин

Как сладостен приют меж неприступных гор сердцам людей, пылающих отвагой!..

Глава пятая. Гагара прокричала

Три дня и три ночи подряд дул отжимной стужевей-сиверко. Ветряной взводень бился о берег, перекатывая камни-окатыши, гальку-орешник. Мороз потрескивал в звонком дереве мачт, порошил реи инеем, отчего казались они при луне чисто серебряными. Шхуна моталась на волнах, жалобно звякая якорной цепью.

Три дня и три ночи не вылезал из своей каюты старый шкипер, справляя по традиции поморов отвальную. На четвертые сутки, уже к вечеру, он вылез на палубу и, пройдя на нос корабля, разбил об форштевень бутыль с недопитой водкой.

— Славному кораблю — славное плавание, — торжественно объявил он и рассмеялся. — Больше я, дочка, не пью, потому как в море шхуну вести надо.

— Попутного ветра-то ведь еще нет?

— Только бы в океан, дочка, выйти, а там ветров что веников в бане — любой выбирай, чем ядреней — тем слаще. А сейчас нам нужна пособная поветерь. Стужевей-сиверко, вот увидишь, спадет за ночь, шалоник парус надует.

— Это что, точный прогноз погоды? — недоверчиво спросила Ирина Павловна.

— А ты разве не слышишь? Гагара за морем ветер вещает…

Рябинина прислушалась: ночная птица кричала где-то во тьме. Через полчаса штурман действительно принес метеосводку.

— Ирина Павловна, ветер к утру меняет направление…

А в полдень матросы уже разбежались по реям, поставили паруса, и шхуна, качнувшись, легко взбежала на первую волну. Ветер засвистел в ушах, в лицо ударило пеной — впереди распахивался океан.

— Пошла Настя по напастям!..

На мостике стояли Аркаша Малявко, Ирина Павловна и Антип Денисович. Штурман рассказывал о появлении немецких подлодок на коммуникациях. Шкипер, разворачивая огромный блещущий медью штурвал, смеялся:

— Еще при царе Алексее Михайловиче поморы писали: «И которую дорогу бог устроил — великое море-окиян, и тую дорогу как мочно затворити?» Разве море-океан затворишь? Еще не придумал Гитлер такого замка…

Внизу, на палубе, работали сыновья Антипа Денисовича, ловко разбираясь в путанице снастей и блоков. Ирина Павловна видела сверху одни их склоненные могучие спины, обтянутые штормовыми куртками.

А шкипер, оглядывая взволнованный простор, счастливо смеялся. И когда шальная волна захлестнула палубу шхуны, окатив матросов ледяным гребнем, он запел дребезжащим старческим голосом:

Высоко, высоко небо синее,

Широко, широко океан-море,

А мхи-болота — и конца не знай,

От нашей Колы, от Мурманской…

Скрипел штурвал. Гудела за бортом вода. Таяли вдали крики чаек. И только ворон морской — черная птица баклан — еще долго парил над мачтами.

Вахтанг Беридзе навытяжку стоял перед контр-адмиралом. Не мигал причем. Был очень серьезным.

— Товарищ старший лейтенант, — сказал Сайманов, — расскажите, как вы украли баржу со спиртом!

Баржа со спиртом была немецкой. Она болталась где-то в море, брошенная немцами. Один тральщик ущучил ее во время дозора и прибуксировал в базу. Поставили баржу на рейде. В рубку запихнули старика сторожа с берданкой. От лихой напасти. А вчера баржа эта пропала. Вместе с ней исчез куда-то и МО под командой Беридзе. Флот не знал, что и думать. Затащили баржу куда-нибудь в тихую бухту. Выпьют нескоро. Так шутили матросы.

— Товарищ контр-адмирал, вас неправильно информировали. Мы баржу не воровали. Ветер ее среди ночи сорвал с «бочки», понес на камни. Сторож, конечно, дрыхнет. Раздумывать тут некогда. Вот мы ее и подцепили…

— Украли, — поправил контр-адмирал.

— Якорей на барже нет, — продолжал Беридзе. — Ее тащит. Мы тогда и решили спасать народное достояние. Затянули буксир, дали обороты. Сторож, конечно, орет. Ему, конечно, кажется, что его тоже украли. И приткнули баржу к отмели в Тоне Тювиной. Все в порядке.

— А зачем сторожа связали? — спросил Сайманов, слегка улыбнувшись.

— Так он же, старый дурак, стрелять начал! Мы его спасаем от беды, а он из берданки по нам дробью лупит. Никакого понимания обстановки!

— Та-ак, — откровенно рассмеялся контр-адмирал. — Но вы-то обстановку сразу оценили. Люк отвинтили и давай спирт к себе на борт «охотника» перекачивать! Сколько успели перекачать?

— Два ведра, — печально вздохнул Беридзе. — Причем виноват только я. Это я велел сделать. Сейчас морозы сильные, на походе приборы засолились. Спирт пригодится!

— Два ведра? — спросил контр-адмирал,