Бита за Рим (Венец из трав) - Маккалоу Колин

Они связали мне руки, высокочтимый царь. По условиям договора я должен оставаться на восточном берегу Евфрата, и, пока на парфянском троне сидит этот старый тиран, носящий твое имя, я не осмеливаюсь ослушаться. Семьдесят плодороднейших долин отнято у меня, но если я не повинуюсь, у меня отнимут еще более.

Однако не нужно отчаиваться. Я слышал, как ты сказал, что у нас есть еще время. Мы оба молоды и можем потерпеть. Этот договор еще более утвердил меня в намерении расширить пределы Армении. Ты можешь строить планы на Каппадокию, Пафлагонию, провинцию Азия, Киликию, Вифинию и Македонию. Я же держу в поле зрения Сирию, Аравию и Египет. Не говоря уже о Парфянском царстве, ибо скоро старый Митридат отойдет в мир иной. И тогда, я предсказываю, разразится война между его сыновьями, ибо он довлеет над ними так же, как и надо мной, не возвышая никого, и мучает их угрозами расправы, и даже умерщвляет порою одного в назидание другим. Нет хуже для государства, чем когда умирает старый царь, не назначив себе преемника. Я предсказываю тебе это, высокочтимый тесть: разразится война между сыновьями царя Парфянского, и тогда придет мой черед. Я выступлю на Сирию, Аравию, Египет, Месопотамию. Пока же буду продолжать строительство Тигранокерта.

И еще одно должен тебе сообщить. Оробаз повелел халдейскому прорицателю Набополассару предсказать по руке и лицу Суллы судьбу его. Брат Набополассара — прорицатель самого царя царей. И клянусь тебе, великий и мудрый тесть мой, что халдей никогда не ошибается. Так вот, взглянув на руку и лицо Суллы, он преклонился, как преклоняются перед царем, и сказал Оробазу, что этот римлянин — величайший человек в мире, коему нет равных от реки Инд до Западного океана. Я очень испугался, так же как и Оробаз. Последний достиг Селевкии-на-Тигре и доложил обо всем царю, включая наши с тобой замыслы и твои возможные виды на Парфянское царство, всемогущий тесть. За мной сейчас же начали следить. Единственная новость, порадовавшая меня, — царь казнил Оробаза и Набополассара за их благоговение перед римлянином. Однако договор он принял и написал об этом в Рим. Похоже, старик сам желал бы увидеть Луция Корнелия Суллу. Жаль, что в тот момент он находился в Экбатане: его палачу нашлась бы работа.

Только будущее покажет, что нас ждет, мой многоуважаемый тесть. Возможно, что Луций Корнелий Сулла теперь нацелился на запад и не станет мешать нам. И тогда придет день, когда я буду именоваться царем царей. Я знаю, что для тебя это пустой звук. Но для меня, воспитанного при дворах Экбатаны и Селевкии-на-Тигре, это превыше всего на свете.

Моя дорогая жена, твоя дочь, здравствует. Наши дети тоже. Хотел бы сообщить что-нибудь столь же приятное касательно наших планов, но пока, увы, нечего.