Красное колесо. Узел II. Октябрь Шестнадцатого - Солженицын Александр Исаевич

Нам советуют: щадите престиж власти, всё исправится. Так было с Ковенской крепостью. До нас доходили отчаянные крики ковенских офицеров: комендант Григорьев крепости не защитит. И мы кричали – но вполголоса, мы молчали на этой трибуне, не тревожа настроения армии и опасаясь, не дошло бы до немцев. И за наше молчание Россия заплатила позором, падением первоклассной крепости. Григорьев – это эмблема: один комендант парализовал силу целой армии. Так и наше правительство парализует силу целой России.

Россия с тревогой спрашивает: за что ей навязывают правительство, которое погубит её? Элементарное требование, чтобы страна верила тем, кто имеет претензию ею руководить.

Нет, не случайность, но режим – проклятый, старый, отживший, но ещё живучий! Пусть каждый министр теперь выбирает – служить ли России или режиму, а служить им обоим – невозможно, как Богу и маммоне! (Продолжительные рукоплескания. “Браво!”) Будем ли удивляться, что по стране разошлась эта смута в умах, которую не рассеют всё красноречие Маркова, ни все репрессии Штюрмера, ни вся та новая ложь, которая будет комьями грязи брошена в большинство Государственной Думы? Нет, господа, долготерпение России велико, как велика Россия сама, но эта война показала предел и ему. Есть предел и нашей покорности!

Пусть не думает Марков 2-й, что мы зовём к революции. Грозная опасность иная: Россию против воли никто воевать не заставит. Она не захочет приносить никаких жертв во славу этих людей, для чести и удовольствия иметь их во главе государства. (Продолжительные рукоплескания, кроме крайних правых). Не восстанием вам ответит Россия, но упадком духа, унынием,

равнодушием. И если это случится, и нас приведут к миру вничью,

о, тогда я говорю смело: тогда берегитесь! потому что позорного мира вничью Россия не простит никому! (Рукоплескания. “Браво!”) Тогда Россия позовёт всех к ответу, и она пощады не даст никому, я повторяю – никому!!! (Продолжительные рукоплескания. “Браво!”)

Россия сейчас – как воинская часть перед паникой: по инерции ещё стреляют ружья, по привычке ещё повинуются солдаты, но раздастся крик “спасайся, кто может!” – и все побегут. Однако время ещё не ушло. Если к власти назначат не слуг режима, а слуг России,

Россия ухватится за эту власть, она встрепенётся – и тогда горе Германии!!!

Пришло время выбора: или мы, или правительство, вместе наша жизнь невозможна! (Продолжительные бурные рукоплескания). И если будет распущена Дума – как будто можно распустить всю страну! – если будет зажжён пожар, на котором спалят национальную будущность родины, то, господа…

Дума ещё может стать единственным оплотом порядка!!…

Запрос 33 членов – С трепетным напряжением Россия ожидала правдивого, свободного слова своих представителей. Однако 2 ноября в газетах произнесенные речи не нашли полного отражения. Декларация Прогрессивного блока в большей части запрещена. Ни в одном периодическом издании не напечатаны речи Керенского, Чхеидзе, Милюкова. Белые места в речах членов Государственного Совета…

А между тем: “действию военной цензуры не подлежат публичные речи, произносимые во исполнение долга службы”. Какие приняты меры к соблюдению указанных…?

Запрос 31 члена – Издано распоряжение Командующего Московским военным округом – об установлении предварительной цензуры “материалов, могущих повредить военным интересам”. Приняты ли меры к отмене незаконного…?