Америка (Пропавший без вести) - Кафка Франц

— Послушайте, если все-таки фотография у кого-нибудь из вас и он захочет принести ее мне в гостиницу, я все равно отдам ему чемодан и, клянусь, не заявлю в полицию.

Ответа, как такового, не последовало, донесся лишь обрывок какого-то слова, начало отклика Робинсона, которому Деламарш, очевидно, тотчас заткнул рот. Карл подождал еще — вдруг наверху передумают. Дважды, с перерывом он крикнул:

— Я все еще здесь!

Но в ответ — ни звука, только однажды вниз с откоса скатился камень — может, случайно, а может, от неудачного броска.

Глава пятая

ГОСТИНИЦА «ОКСИДЕНТАЛЬ»

В гостинице Карл сразу попал в некое подобие конторы, где старшая кухарка с записной книжкой в руке диктовала письмо молоденькой секретарше, сидевшей за пишущей машинкой. Подчеркнуто размеренная диктовка, сосредоточенный и четкий перестук клавиш соревновались с время от времени спешным тиканьем стенных часов, показывавших уже почти половину двенадцатого.

— Ну вот, — сказала старшая кухарка, захлопнув записную книжку; пишбарышня вскочила и накрыла пишущую машинку деревянной крышкой, при этом привычном движении не сводя глаз с Карла. С виду она казалась совсем школьницей, халатик ее был аккуратно отглажен, плечики с воланами, прическа довольно высокая, и на этом фоне слегка удивляло ее серьезное лицо. Поклонившись сначала старшей кухарке, потом Карлу, она вышла, а Карл невольно бросил на старшую кухарку вопросительный взгляд.

— Замечательно, что вы все-таки пришли! — воскликнула она. — А ваши товарищи?

— Я не взял их с собой.

— Им, вероятно, надо выйти пораньше, — заметила старшая кухарка, как бы объясняя себе ситуацию.

«Неужели ей не приходит в голову, что мне тоже надо в дорогу?» — подумал Карл и, чтобы исключить всякие сомнения, сказал:

— Мы расстались из-за разногласий.

Старшая кухарка, кажется, сочла это известие приятным.

— Значит, вы теперь свободны? — спросила она.

— Да, свободен, — ответил Карл, и ничто не казалось ему более бесполезным, чем эта свобода.

— Послушайте, не хотите ли поступить на работу к нам в гостиницу? — спросила старшая кухарка.

— С большим удовольствием, — сказал Карл, — но я ужасно мало знаю. Например, не умею даже печатать на машинке.

— Это не самое главное, — сказала старшая кухарка. — Для начала вы получите совсем маленькую должность, а дальше все в ваших руках — усердием и прилежанием вы вполне можете продвинуться. Как бы там ни было, я полагаю, что для вас гораздо лучше где-нибудь обосноваться, вместо того чтобы шататься по белу свету. К этому вы, судя по всему, не приспособлены.

«Дядя был бы точь-в-точь такого же мнения», — подумал Карл и кивнул, соглашаясь. Одновременно он вспомнил, что забыл представиться, а ведь о нем здесь так пекутся.

— Простите, пожалуйста, — сказал он, — я вам еще не представился, меня зовут Карл Россман.

— Вы немец, не так ли?

— Да, я недавно в Америке.

— Откуда же вы?

— Из Праги, из Богемии.

— Смотрите-ка! — воскликнула женщина по-немецки с сильным английским акцентом и всплеснула руками, — в таком случае мы — земляки, меня зовут Грета Митцельбах, я из Вены. И Прагу я знаю отлично, я ведь полгода служила в «Золотом гусе» на Вацлавской площади. Нет, вы только подумайте!

— Когда же это было? — спросил Карл.

— О, много-много лет назад.

— Старого «Золотого гуся» два года как снесли, — сказал Карл.

— Вот как, — проговорила старшая кухарка, уйдя мыслями в прошлое.

Но, тотчас же снова оживившись, схватила Карла за руки и воскликнула:

— Теперь, когда выяснилось, что мы земляки, вам ни в коем случае нельзя уходить отсюда. Вы не должны меня огорчать. Может, хотите, к примеру, стать лифтером? Только скажите, и место ваше. Когда вы немного пообвыкнете, то поймете, что получить такое место не так-то легко, потому что для начала ничего лучше и не придумаешь. Будете общаться со всеми постояльцами, всегда на виду, станете выполнять небольшие поручения, — словом, каждый день у вас будет шанс добиться продвижения по службе. Обо всем остальном, с вашего разрешения, позабочусь я.

— Я бы с радостью стал лифтером, — сказал Карл, чуть помедлив. Глупо отказываться от такого места только потому, что окончил пять классов гимназии. Здесь, в Америке, эти пять классов гимназии скорее повод для стыда. А вообще, лифтеры Карлу всегда нравились, казались ему украшением гостиниц.