Обещание - Пиколт Джоди

Мэлани сняла трубку телефона в полной уверенности, что ее сменщица неправильно расслышала фамилию звонившего, когда услышала ясный и четкий голос обвинителя.

— Здравствуйте, — поздоровалась Мэлани. — Как дела?

— Это я вас должна спрашивать, — ответила Барри. — Честно признаться, все отлично.

— Изменили дату суда?

— Нет. Осталось седьмое мая. — Она вздохнула в телефонную трубку. — Миссис Голд, вы не могли бы мне немного помочь?

— Все, что угодно, — заверила Мэлани. — Что нужно?

— Речь идет о вашем муже. Он согласился выступить свидетелем со стороны защиты.

Мэлани так долго молчала, что прокурор вынуждена была окликнуть ее по имени.

— Я слушаю, — едва слышно ответила она, вспоминая Гас на кладбище, это явно она подбила Майкла. Она почувствовала, как стучит в висках. — Чем я могу помочь?

— Было бы замечательно, если бы вам удалось его отговорить, — сказала Барри. — А если он откажется, узнайте, что он будет говорить, почему защита считает его таким важным свидетелем.

Мэлани так низко склонила голову, что коснулась лбом письменного стола.

— Понятно. — Хотя на самом деле она ничего не понимала. — И как я это сделаю?

— Я думаю, миссис Голд, — ответила прокурор, — это уж вам решать.

Первое, что Майкл заметил, вернувшись домой, — потный, усталый, воняющий дезраствором, в котором купал овец, — что работает стереосистема. После нескольких месяцев тишины музыка казалась кощунством, ему тут же захотелось ее выключить. Но потом он заглянул за угол в кухню и увидел Мэлани, которая резала овощи. Кухонный стол, словно конфетти, был усыпан перцем.

— Привет! — весело поздоровалась она, настолько напоминая женщину, какой была всего год назад, что Майкл испугался. — Голодный?

— Как волк.

Во рту у него пересохло. Он услышал нарастающий звук рожка на компакт-диске и с трудом подавил желание протянуть руку и коснуться Мэлани, чтобы удостовериться, что это не сон.

— Вымой руки и переодевайся, — велела она. — Я приготовила восхитительное рагу из ягненка.

Он как на автомате пошел в ванную. Кружилась голова. Он слышал подобное о горе: оно может сломить человека, а потом вдруг все становится на свои места. С ним было именно так. Возможно, настал черед Мэлани вернуться к жизни.

Он мылся в душе, а перед глазами продолжала стоять Мэлани — такая, какой он увидел ее в кухне: повернувшись к нему спиной, изящная линия шеи в отвороте свитера с хомутом, пряди волос, отливающие золотом и медью в послеполуденном солнце.

Он вышел, обернувшись в полотенце, и увидел сидящую на кровати Мэлани с двумя дымящимися тарелками и бокалами красного вина.

На ней был зеленый шелковый халат, который он помнил еще со времен второго медового месяца — миллион лет назад. Пояс на халате развязался.

— Я подумала, ты не захочешь ждать, — сказала Мэлани.

Майкл сглотнул.

— Чего ждать? — поинтересовался он.

Мэлани улыбнулась.

— Рагу.

Она встала, и разноцветное содержимое тарелок дрогнуло от спружинившего матраса. Мэлани подняла бокал с вином.

— Выпьешь?

Когда Майкл кивнул, она сделала глоток, а потом наклонилась его поцеловать. Вино попало ему на губы и полилось в рот.

Ему показалось, что он кончит прямо здесь и сейчас.

Они несколько месяцев не занимались с Мэлани любовью, с тех пор как умерла их дочь. Он бы содрогнулся от предложения разделить с ней ложе… но это была не Мэлани. За все годы совместной жизни Мэлани никогда первой не предлагала заняться сексом. Он подумал о вине, капающем ему в рот из ее рта, почувствовал, как возбуждается еще сильнее. Интересно, в какой книге она это вычитала?

И помимо воли рассмеялся.

Мэлани сверкнула глазами: посторонний человек, в отличие от прекрасно знавшего ее Майкла, никогда бы не заметил неуверенность, от которой на долю секунды у нее расширились зрачки. К ее чести — и к изумлению Майкла, — она поставила бокал, положила руки ему на затылок и притянула его голову для поцелуя.

Он почувствовал, как распахнулся халат, как ее соски прижались к его груди. Почувствовал, как ее язык проникает к нему в рот, а пальцами она гладит по затылку. А потом он почувствовал, как она опускает вторую руку между его ног и сжимает яички.

Она держала его за яички!

И тут он понял, почему Мэлани приготовила рагу, надела шелковый халат, занималась с ним любовью. Она не могла измениться за одну ночь. Ей что-то от него нужно.