Обещание - Пиколт Джоди

— Должен же кто-то помочь, — настаивал он. — Психиатр, например.

— Нет, — мягко возразила Эмили. — Я доверила тебе свою тайну, потому что всегда все рассказывала. Но ты не можешь… — Ее голос дрогнул. — Ты не можешь все разрушить. Сегодня вечером я впервые — господи, даже не знаю, за сколько времени! — почувствовала, что могу справиться. Как будто глотаешь лекарство от невыносимой боли и чувствуешь, что скоро эта боль пройдет.

— Что у тебя болит? — хрипло спросил Крис.

— Все, — ответила Эмили. — Голова. Сердце.

— Это… из-за меня?

— Нет, — призналась она, ее глаза снова засияли. — Не из-за тебя.

Крис, не обращая внимания на разделяющий их рычаг переключения передач, схватил ее и прижал к груди.

— Зачем же ты рассказала мне, если не хочешь, чтобы я тебе помог? — прошептал он.

Эмили запаниковала.

— Ты ведь не расскажешь?

— Не знаю. Я что, должен просто сидеть сложа руки и делать вид, что все в порядке, пока ты не пойдешь и не сделаешь это? А потом сказать: «Ах да, она что-то говорила о том, что хочет покончить с собой». — Он отпрянул и закрыл глаза руками. — Черт! Поверить не могу, что говорю об этом.

— Пообещай мне, — настаивала Эмили, — что никому ничего не расскажешь.

— Не могу.

Слезы, стоявшие в глазах Эмили, потекли по щекам.

— Пообещай, — попросила она снова, вцепившись в его рубашку.

Много лет он считался будущим защитником Эмили, ее второй половинкой — и хотя он никогда не снимал с себя ответственности, но на самом деле не понимал, насколько вжился в эту роль. Неожиданно он понял, что это и для него проверка, как проверка для Эмили, его шанс отвести от нее беду. Если она ему доверяет, он, черт побери, обязан быть достоин этого доверия… даже если каждый из них вкладывает в это слово свой смысл. У него есть время. Он вызовет ее на разговор. Он узнает этот ужасный секрет и докажет ей, что есть другой, лучший выход. И в конечном счете все, включая саму Эмили, будут его за это уважать.

— Хорошо, — прошептал он. — Обещаю.

Однако Крис, несмотря на то что прижимал Эмили к себе, почувствовал, как между ними выросла стена, — сидя кожа к коже, он больше не чувствовал ее тепла. Эмили, словно ощутив то же самое, еще крепче прижалась к Крису.

— Я рассказала тебе, — негромко произнесла она, — потому что не знала, как могла бы не рассказать.

Крис заглянул Эмили в глаза, понимая всю глубину ее признания. Но какая разница, если результат все равно один, пыталась ли Эмили объяснить, почему хочет свести счеты с жизнью, или вдруг постучат в дверь и сообщат, что Эмили покончила жизнь самоубийством?

— Нет, — спокойно пообещал он, исполненный надежд. Он взял ее руки и сжал их. — Я тебя не брошу.

Эмили взглянула на Криса, и на секунду он смог прочесть ее мысли. Мэлани, бывало, говорила, что они как близнецы, со своими секретами, со своим молчаливым языком. В то мгновение Крис почувствовал ее страх и покорность, ощутил смешанную боль оттого, что снова и снова натыкался на каменную стену. Эмили отвела взгляд, и Крис смог начать дышать.

— Дело в том, Крис, — сказала Эмили, — что не тебе решать.

Крис сделал в воде стремительный рывок, проплыл четыре круга фристайлом, чтобы согреться. Плавание всегда способствовало размышлениям — чем еще заниматься на пятидесятиметровке, как не думать? Проплывая круг за кругом, он вспоминал периодическую таблицу, терминологию теста на проверку академических способностей и даже репетировал речь, которую произнесет перед Эмили, чтобы она с ним переспала. Бóльшую часть времени он плыл лениво, не сбиваясь. Но при мысли о смерти — и Эмили — его руки заработали быстрее, а ноги забили по воде, словно он пытался обогнать собственные мысли.

Проплыв двести метров, он с бешено колотящимся сердцем выскочил из бассейна. Снял очки и шапочку, вытер полотенцем волосы и присел на одну из скамеек, стоявших вдоль бассейна. К нему подошел улыбающийся тренер.

— Прибереги рекорды для соревнований, Харт, — сказал он. — Это всего лишь тренировка. Не убивай себя.

«Не убивай себя».

Он не мог позволить Эмили совершить это — все просто. Может быть, он действует исключительно из эгоистических соображений, но однажды Эмили будет ему благодарна за то, что он спас ей жизнь.

Что бы ее ни тревожило — в чем, черт побери, она не может ему признаться? — абсолютно все можно решить. Особенно если он будет рядом, чтобы помочь ей.