Край обетованный - Мураками Харуки

В 1987 году, когда «Аум» только появилась, я написал им письмо и попросил прислать какие-нибудь информационные материалы. В ответ пришла целая кипа великолепно изданных буклетов. Я был поражен: откуда у только что появившейся на свет религиозной организации деньги, чтобы печатать такую роскошь?

В Фукуи филиала «Аум» еще не было, зато они уже обосновались по соседству – в городе Сабаэ. Там раз в неделю члены «Аум» собирались на квартире у человека по имени Омори. Как-то позвали и меня, и я стал регулярно посещать эти собрания. Мне дали посмотреть видеозапись телешоу «Ночного живого телевидения» с сюжетом, посвященным «Аум». Я был под впечатлением. Дзёю говорил блестяще. Замечательно! Он рассказывал, как члены «Аум» на основе примитивного буддизма через духовную практику достигали состояния кундалини²⁵. Ясно и четко отвечал на любые вопросы. «Вот это да! Вот это человек!»

Все, кто тогда собрался, – человек пять-шесть, – были членами «Аум». Кроме меня. Я просто пришел посмотреть. Сделать шаг дальше помешал чисто практический вопрос – деньги. За членство в «Аум» приходилось платить. Триста тысяч иен. То есть у них был такой курс – десять кассет. За триста тысяч. Кассеты с записями проповедей Учителя Асахары и потому – очень эффективные. Подумаешь, двести-триста тысяч. Разве это плата за обретение силы, думали все, и, не раздумывая, несли деньги. А я побоялся. Возможно, из-за того, что приходилось экономить каждый грош, все воспринималось особенно остро.

Сёко Асахару я впервые увидел в Нагое. Мы приехали туда на автобусе. Мне предложили, и я поехал – это дело меня заинтересовало. Членом «Аум» я еще не был, поэтому спрашивать что-то у Асахары не разрешалось. В «Аум» такой порядок: если хочешь чего-то добиться, надо, чтоб был рост, а для этого нужны деньги. По достижении определенного уровня человеку предоставлялось право задавать Асахаре вопросы. При подъеме еще на ступеньку ему вручалась цветочная гирлянда. Я сам видел эту церемонию в Нагое, и мне она показалась каким-то глупым ребячеством. А сам Асахара быстро превращался в объект преклонения, и это мне совсем не нравилось.

С самого первого номера я регулярно читал «аумовский» журнал «Махаяна». Поначалу он мне нравился. В нем очень много внимания уделялось личному опыту последователей «Аум», печатались истории о том, как реальные люди с конкретными именами приходят в «Аум Синрикё». Их искренность производила на меня сильное впечатление. За это я и любил журнал. Однако постепенно рассказы о людях исчезли, остался один Асахара. Его превозносили все выше, все стали ему поклоняться. Например, его почитатели расстилали перед ним свою одежду, и он шагал по ней. Это уже перебор, по-моему. Синъити Накадзава²⁶ писал: «Если религиозная организация заманивает верующих, религии, которую они исповедуют, – конец». Думаю, так оно и есть. Это страшно, когда начинают боготворить одного человека. Здесь свободы уже быть не может. Вдобавок ко всему Сёко Асахара женат, у него много детей. Как-то не вяжется это с буддистским учением. Асахара изворачивался, говоря, что достиг «окончательного освобождения»²⁷ и поэтому такие «мелочи» на его карму не повлияют. Но кто мог знать, озарило его на самом деле «окончательное освобождение» или нет? Никто.

Я без колебаний делился своими сомнениями с окружающими. Члены «Аум» часто погибали в автомобильных катастрофах. Здесь что-то не так, подумал я и решил поинтересоваться у одной девушки из «Аум», которую хорошо знал, что она об этом думает. Ее звали Такахаси. «Тебе это противоестественным не кажется? Столько смертей…» «Нет, – отвечала она, – это нормально. Все равно через четыре миллиарда лет Учитель возродится как Бодисатва Майтрея²⁸ и воскресит души тех, кто умер сейчас». Полная чушь! Еще «Аум» резко нападала на редактора журнала «Санди Майнити» Таро Маки, выступавшего с критикой братства. Когда я спросил, зачем это делается, в ответ услышал: «Кто бы на нас ни нападал, чтобы с нами ни происходило, людям, которым каким-то образом удалось установить в этом мире связь с Учителем, необыкновенно повезло. Потому что если даже они провалятся в преисподнюю, он их потом оттуда вытащит».

Из-за этого я долго сохранял дистанцию в отношениях с «Аум Синрикё», держался от них на расстоянии. Но как-то раз, в 1993 году, ко мне домой на машине с номерами префектуры Сидзуока нагрянул «аумовец» по имени Китамура. Позвонил по телефону, сказал, есть разговор. У меня не было контактов с «Аум» какое-то время, и мне захотелось узнать, что у них новенького. Однако чем дольше я его слушал, тем бредовее становились его рассуждения. Это были какие-то научно-фантастические судороги – третья мировая война, лазерное, плазменное оружие… Я слушал с интересом, но у меня сложилось впечатление, что дело идет к чему-то очень серьезному.