Асфальт - Гришковец Евгений

– Миша. Они там чего-то стали мутить насчёт разметки, – слегка скривившись, сказал Леня. – Кого-то нашли другого, вроде как дешевле. Я думал, хотят поторговаться и снизить цену. Но вижу – нет. Скорее они кого-то своего толкают. Я им говорю, что всё уже решено. Пытаюсь строжиться, они трубку бросают. Миша, я вчера весь день на эти разговоры убил. Всё без толку. Они со мной не разговаривают…

– Значит, так! Они просто так, сами там ничего сделать не должны и не могут. Всё уже действительно решено. Ну вот с кем ты там разговаривал?

– С этим, как его? Николай… Чёрт, – Леонид замялся, открыл портфель и стал копаться в нём.

– Не трудись, Лёня! Это не важно. Те, с кем мы решали эти вопросы, и те, с кем я договаривался, тебе звонить не станут. А это так, возня. Ты зря нервничаешь. А если бы мне пришлось из-за каждого звонка, каждого мудака куда-то ездить, то что бы из меня сейчас было?

– А мне кажется, что необходимо срочно отреагировать, там очень… – начал быстро говорить Леонид.

– Не собираюсь реагировать! И звонить не буду, – оборвал его Миша. – И тебя прошу не дёргаться.

– Я вчера целый день на это убил! – уже сердито сказал Леонид. – Я не дёргаюсь, я просто высказал своё мнение.

– Я его услышал, – тоже резко сказал Миша. – И уже успел сказать своё мнение по этому поводу. Не надо лишних переживаний и нервов. Если ты понял, что с тобой этот вопрос обсуждать не хотят, значит, нечего туда и лезть. Значит, не твоего уровня вопрос. Понял?

– Я это как раз понял! – ответил Леонид, выпрямив спину. – Поэтому тебе всё это и излагаю. И считаю, что тебе надо подключиться, и срочно.

– А я считаю, что ты зря тратишь своё время и моё. Я не думаю, что мне нужно реагировать на все твои догадки и предположения, а уж тем более сломя голову мчаться в Петрозаводск или даже туда звонить. У меня умер близкий человек. Можно меня сейчас не отвлекать своими подозрениями?

– Миша! Я тебе сочувствую, – сказал Леонид, вставая, – у тебя умер близкий человек. Это горе! Но жизнь на этом не закончилась. Мы все над этим проектом работали! Не ты один этот Петрозаводск…

Миша хлопнул ладонью по столу, Леонид даже вздрогнул.

– Всё! Достаточно! До понедельника я слово «Петрозаводск» слышать не желаю. И тебе запрещаю туда звонить. – Миша сделал паузу. Он сидел, Леонид стоял. – Что-то ещё? Неужели ничего, кроме этого Петрозаводска, нас не беспокоит?

Леонид посмотрел в окно и помолчал минуту.

– В остальном всё нормально. С людьми из Омска я вчера встретился сам. Там всё понятно. Время на подумать у нас есть. У них тема интересная. Работы там много и на несколько лет. Договорились окончательно встречаться в конце ноября. Но придётся лететь в Омск. Извини, Миша, я с тобой вчера связаться не мог и принимал решение сам.

– Всё правильно, но подробнее об этом в понедельник. А что ещё?

– Да мелочи, Миша. В понедельник, значит, в понедельник.

– Спасибо, Лёня, – вставая, сказал Миша, – сегодня в четыре должны немцы подъехать, я им назначал. Отменять уже поздно. Сам их встреть, ладно? – на этих словах Миша вышел из-за стола и подошёл к Лёне.

– Хорошо, сделаю, – сказал Лёня. – А тебе помощь никакая не нужна?

– Нет, Лёня! Ничего не надо. Просто побудь за меня до понедельника. И постарайся меня не дёргать, пожалуйста, в эти дни.

– Хорошо. Сделаю, – сказал Лёня и пожал протянутую Мишей руку, – держись! – Он пошёл к двери, но не дошёл и остановился. – А всё-таки с Петрозаводском я бы не тянул. Позвони хотя бы. Вот чувствую я, что…

– В понедельник! – оборвал его Миша.

– Ладно! – кивнул головой Леонид. – Может, ты и прав. Извини, – сказал он и вышел.

Миша остался стоять посреди кабинета. Его просто распирало от гнева и досады. Он уже успел пожалеть о том, что отругал Лёню. В Петрозаводске было всё очень непросто, и ему там помотали нервы, когда он туда ездил. С трудом ему досталась эта трасса, и Ленина тревога была не напрасной. Сильно хотелось позвонить туда, наорать, поставить кого-нибудь на место. Делать этого, конечно, не нужно было ни в коем случае. Он и его фирма были сильно заинтересованы в этой дороге и в этой работе. Надо было выяснить, что там началась за возня в очередной раз. Но Миша боялся, что не сдержится и наломает дров, а разговаривать мягко и спокойно с суетливыми и хитрыми петрозаводскими чиновниками он сейчас не мог.

Миша выглянул из кабинета. Секретаря Валентины на месте ещё не было. Валентина, крупная дама сорока пяти лет, была очень ценным работником. Она работала у Миши уже шесть лет. Никогда ничего не забывала, всё содержала в идеальном порядке, слухов не распускала, своим голосом, особенно в телефонной трубке, могла, кажется, успокоить буйно помешанного или террориста. Единственно, пунктуальность не входила в число её добродетелей. С мужем она развелась, сын учился в университете. Ценный работник.