Четвертый Кеннеди - Пьюзо Марио

Во время полета не оставалось ничего другого как ждать. Ябрил думал о Палестине своего детства, о родном доме, как о зеленом оазисе в пустыне, об отце и матери, как об ангелах света, о великолепном Коране, всегда под рукой лежавшем у отца на столе. И все это рухнуло в клубах дыма, в огне, во взрывах бомб, обрушивавшихся с неба. После прихода израильтян, все его детство протекало в каком-то огромном концентрационном лагере, в обширном поселении из полуразвалившихся хижин, жителей которого объединяло только одно – ненависть к евреям. К тем самым евреям, которых восхвалял Коран.

Ябрил вспоминал, что в университете кое-кто из преподавателей отзывался о плохо выполненном задании, как об «арабской работе», он и сам употребил это выражение, когда мастер-оружейник вручил ему ружье с дефектом. Ну ничего, сегодняшнее дело никто не назовет «арабской работой».

Он всегда ненавидел евреев, вернее, израильтян. Когда он был четырех-пятилетним ребенком, израильские солдаты устроили налет на поселение, где он ходил в школу, так как получили ложную информацию – «арабская работа», – что в лагере скрываются террористы. Всем приказали выйти из домов на улицу с поднятыми руками, включая детей, оказавшихся в длинной, выкрашенной в желтый цвет хижине, называвшейся школой. Им приказали лечь на землю неподалеку от лагеря. Ябрил вместе с другими детьми – его однолетками сбились в кучку и с поднятыми руками в ужасе вопили. Он навсегда запомнил одного молодого израильского солдата – из новой поросли евреев, светловолосого, как нацисты – со страхом смотревшего на детей, а потом по этому враждебному лицу покатились слезы. Израильтянин опустил автомат и крикнул детям, чтобы они опустили руки, маленьким детям нечего бояться. Израильский солдат неплохо говорил по-арабски, но дети по-прежнему стояли с поднятыми руками, и он, продолжая плакать, стал силой опускать их руки. Ябрил не забывал этого солдата и позднее принял решение никогда не походить на него, не позволять, чтобы тебя разрушала жалость.

Сейчас под крылом самолета виднелись пустыни Аравии. Скоро полет закончится, и он, Ябрил, окажется в султанате Шерабен.

Шерабен был одним из крохотных государств в мире, но настолько богатым нефтью, что его султан, ездивший на верблюдах, народил сотню детей и внуков, раскатывающих на «Мерседесах» и получивших образование в лучших заграничных университетах. Первый султан владел огромными промышленными компаниями в Германии и Соединенных Штатах и скончался одним из самых богатых людей в мире. Из всех его внуков только один выжил в смертоубийственных интригах между сводными братьями и стал нынешним султаном Мауроби.

Султан Мауроби был воинственным и фанатичным мусульманином, и жители Шерабена стали, как и он, весьма набожными. Женщина не могла выйти на улицу без чадры, запрещено было ростовщичество и во всей этой высохшей пустыне нельзя было найти ни капли спиртного, разве что в иностранных посольствах.

Довольно давно Ябрил помог султану захватить власть и утвердиться, убив четырех его наиболее опасных сводных братьев, поэтому султан из чувства благодарности и в силу того, что сам ненавидел великие державы, согласился помочь Ябрилу в нынешней операции.

Самолет с заложниками приземлился и медленно покатился к маленькому застекленному аэровокзалу, желтеющему под солнцем пустыни, за ним уже начинались бескрайние пески, усеянные буровыми вышками. Когда самолет остановился, Ябрил увидел, что взлетное поле окружено по крайней мере тысячью солдат из войск султана Мауроби.

Теперь начнется самый сложный и самый опасный этап операции. Ябрил должен быть осторожен, пока Ромео не окажется на месте, и планировать свои ходы в зависимости от реакции султана на его тайный и последний ход, который окажется в этой шахматной партии матом.

Из-за разницы во времени с Европой Фрэнсис Кеннеди получил первое сообщение об убийстве Папы в Пасхальное воскресенье в шесть часов вечера от пресс-секретаря Мэтью Глэдиса, дежурившего в этот праздник в Белом доме. Юджин Дэйзи и Кристиан Кли уже все знали и приехали в Белый дом.

Фрэнсис Кеннеди спустился из своих апартаментов и нашел мрачно ожидавших его, Дэйзи и Кристиана в Овальной комнате. Под протяжный вой сирен, доносившихся с улиц Вашингтона, Кеннеди сел за письменный стол и взглянул на Юджина Дэйзи, которому, как руководителю штаба президента, надлежало докладывать.

– Фрэнсис, – сказал он, – Папа убит. Но мы получили другое известие, не лучше. Самолет, на котором летит Тереза, захвачен террористами и направляется в Шерабен.