Мое прекрасное несчастье - Макгвайр Джейми

— Например? — сердито спросила я.

— Обзывал ее по-разному, чем совсем не горжусь, а потом сказал, чтобы она уходила.

— Ты выгнал ее пьяной? Совсем спятил? — Я схватила сумочку.

— Полегче, Гулька. Ему и так непросто, — проговорил Трэвис.

Я выудила из сумочки мобильник и набрала номер Америки.

— Алло? — гробовым голосом ответила она.

— Только что обо всем узнала. — Я вздохнула. — Ты в порядке? — Я уединилась в коридоре, бросив сердитый взгляд в сторону Шепли.

— Нормально. Он козел. — Подруга была немногословной, в ее голосе слышалась обида.

Америка достигла мастерства в сокрытии своих эмоций, но от меня их не утаить.

— Извини, что не поехала с тобой.

— Эбби, тебе было не до этого, — отмахнулась она.

— Почему бы тебе за мной не заехать? Обо всем поговорим.

В трубке раздалось ее дыхание.

— Не знаю. Я не хочу сейчас с ним встречаться. — После долгой паузы я услышала бряцанье ключей. — Хорошо. Буду через минуту.

Я прошла в гостиную, перебрасывая сумочку через плечо. Парни пронаблюдали, как я открыла дверь и стала ждать Америку. Шепли подался вперед.

— Она приедет сюда?

— Шеп, Мерик не хочет тебя видеть. Я сказала ей, что ты останешься внутри.

Он вздохнул и повалился на подушки.

— Она меня ненавидит.

— Я поговорю с ней, а вам лучше придумать какое-нибудь потрясающее извинение.

Через десять минут на улице дважды просигналила машина. Я захлопнула за собой дверь. Как только я добралась до нижней ступеньки, мимо меня промчался Шепли, склонился над красной «хондой» Америки и заглянул в окно. Я остановилась, видя, что Америка игнорирует его, глядя прямо перед собой. Потом подруга опустила окно, и Шепли начал что-то объяснять. Завязалась перебранка. Я решила уйти, оставить их наедине.

— Голубка!.. — сказал Трэвис, спускаясь по ступенькам.

— Совсем плохо дело.

— Позволь им самим разобраться. Идем внутрь, — сказал он, за руку ведя меня по ступенькам.

— Неужели все было так ужасно? — спросила я.

Трэвис кивнул.

— Ужаснее не придумаешь. Они только выходят из стадии медового месяца, так что справятся с этим.

— Для парня, который ни с кем не встречался, ты чересчур много знаешь про отношения.

— У меня четыре брата и куча друзей, — с улыбкой ответил он.

Внутрь ввалился Шепли и с силой хлопнул за собой дверью.

— Черт побери, она просто невыносима!

Я поцеловала Трэвиса в щеку.

— Теперь моя очередь.

— Удачи, — сказал Трэвис.

Я скользнула в машину и села рядом с Америкой.

— Черт побери, он просто невыносим! — Она фыркнула.

Я хихикнула, и подруга одарила меня гневным взглядом.

— Извини, — сказала я, сдерживая улыбку.

Мы решили прокатиться, и всю дорогу Америка ругалась, плакала и снова ругалась. Временами она принималась разглагольствовать, адресуя свои тирады Шепли. Я молча слушала подругу, позволяя во всем разобраться с помощью метода, известного только ей.

— Он назвал меня безответственной! Меня! Как будто я тебя не знаю! Как будто я не видела, как ты чистила карманы своего отца и выпивала вдвое больше. Он, черт побери, не знает, о чем говорит! Он не знает, что за жизнь у тебя была! Он не знает того, что знаю я, и ведет себя со мной как с ребенком, а не со своей девушкой! — Я накрыла кисть Америки, но та отпрянула. — Он считал, что именно ты станешь причиной нашего разрыва, а в итоге сам этого добился. Кстати, о тебе. Ты какого черта вчера вытворяла с Паркером?

Неожиданная смена темы застала меня врасплох.

— Мерик, ты о чем?

— Трэвис устроил вечеринку в твою честь, Эбби. Ты уходишь и зажимаешься с Паркером, а потом еще удивляешься, почему о тебе ходят всякие сплетни!

— Подожди-ка минутку! Я говорила Паркеру, что нам не стоит этого делать. Да и какая разница, кто устраивал мне вечеринку! Мы с Трэвисом не встречаемся!

Америка фыркнула и уставилась прямо перед собой.

— Хорошо, Мерик. Что теперь? Злишься на меня?

— Я не злюсь на тебя, просто не общаюсь с полнейшими идиотами.

Я посмотрела в окно, не позволяя непоправимым словам сорваться с губ. У Америки всегда хорошо получалось задеть меня за живое.

— Разве не видишь, что происходит? — спросила она. — Трэвис прекратил бои. Ни с кем, кроме тебя, не гуляет. После тех шлюх-близняшек не приводил домой никаких девушек, готов убить Паркера, а ты волнуешься, что, по слухам, водишь за нос двоих парней. И знаешь, Эбби, почему расползаются такие слухи? Потому что дыма без огня не бывает!

Я повернулась, медленно склонила голову набок и посмотрела на подругу со всей злобой, на какую только была способна.

— Да что с тобой, черт побери?

— Ты встречаешься с Паркером и так счастлива! — насмешливо сказала она. — Почему же ты тогда не в «Моргане»?

— Я пари проиграла, ты же знаешь!

— Эбби, не смеши меня! Ты рассказываешь, какой Паркер чудесный, ходишь на ваши потрясающие свидания, часами болтаешь с ним по телефону, а потом каждую ночь ложишься рядом с Трэвисом. Не замечаешь, что во всей этой ситуации не так? Если бы тебе действительно нравился Паркер, то сейчас твои вещи находились бы в «Моргане».

Я стиснула зубы.

— Ты же знаешь, Мерик, я еще никогда не уклонялась от своих обязательств в случае проигрыша пари.

— Сначала я так и подумала, — сказала она, сжимая руль. — Трэвис — вот кого ты хочешь, а Паркер — тот, кто, по-твоему, тебе нужен.

— Я знаю, что выглядит все именно так, но…

— Так все думают. Поэтому изменись, если тебе не нравятся сплетни. Трэвис в этом не виноват. Он и так развернулся на сто восемьдесят градусов. Ты пожинаешь плоды, а Паркер получает все самое лучшее.

— Еще неделю назад ты упаковала мои вещи и хотела увезти подальше от Трэвиса! Почему же теперь защищаешь его?

— Эбигейл! Я его не защищаю, глупая! Я забочусь о тебе! Вы сходите друг по другу с ума! Сделай с этим что-нибудь!

— Да как ты вообще могла подумать, что мы с ним будем вместе? — простонала я. — Ты должна уберегать меня от типов вроде него!

Находясь на грани, подруга поджала губы.

— Ты многое сделала, чтобы отгородиться от отца. Именно поэтому, в принципе, и посмотрела на Паркера! Он полная противоположность Мику, а ты считаешь, что с Трэвисом окажешься там, откуда сбежала. Эбби, он совсем не похож на твоего отца.

— Я такого не говорила. Это себя я ставлю под угрозу, могу последовать по стопам отца.

— Трэвис никогда такого не допустит. Мне кажется, ты не осознаешь, как много для него значишь. Если бы ты просто рассказала ему…

— Нет. Мы оставили все позади не для того, чтобы здесь косились на меня, как в Уичито. Давай разберемся с куда более насущной проблемой. Шеп ждет тебя.

— Я не хочу говорить о Шепе, — сказала она, останавливаясь на светофоре.

— Мерик, он так несчастен. Он же любит тебя!

Глаза Америки наполнились слезами, а нижняя губа задрожала.

— Меня это не волнует.

— Неправда.

— Знаю. — Она захныкала, прислоняясь к моему плечу.

Подруга плакала, пока не сменился свет. Я поцеловала ее в макушку.

— Зеленый свет.

Она выпрямилась и вытерла нос.

— Я с ним так грубо обошлась. Не думаю, что он станет со мной разговаривать.

— Станет. Он же знает, что ты разозлилась.

Америка потерла лицо, а потом медленно развернулась. Я волновалась, что придется долго уговаривать ее зайти внутрь, но, прежде чем она выключила зажигание, по ступенькам сбежал Шепли.

Он дернул дверцу и вытащил Америку на улицу.

— Прости меня, детка. Мне не стоило совать нос в чужие дела. Я… пожалуйста, не уходи. Не знаю, что буду без тебя делать.

Америка положила ладони на его щеки и улыбнулась.

— Ты высокомерный осел, но я по-прежнему люблю тебя.

Шепли без остановки целовал ее, будто они не виделись целый месяц, а я улыбнулась отлично проделанной работе. Когда я дошла до квартиры, на пороге стоял Трэвис.

— И жили они долго и счастливо, — сказал он, закрывая за мной дверь.

Я рухнула на диван, а Трэвис сел рядом и положил мои ноги себе на колени.

— Гулька, чем желаешь сегодня заняться?

— Спать. Или отдыхать… или спать.

— Могу я сначала отдать тебе подарок?

Я толкнула его в плечо.

— Да ладно. У тебя есть для меня подарок?

На губах Трэвиса появилась неуверенная улыбка.

— Это, конечно, не бриллиантовый браслет, но думаю, тебе понравится.

— Я уже его обожаю.

Он сбросил мои ноги и исчез в комнате Шепли. Я изогнула брови, когда услышала бормотание Трэвиса. Он вернулся с коробкой в руках, сел на пол у моих ног и склонился над ней.

— Открывай скорее, я хочу, чтобы ты удивилась, — улыбнулся он.

— Почему скорее?.. — спросила я, поднимая крышку.