Играя со стилями – 3 - Олеандров Олеандр

И веришь что когда откроешь их – то будешь снова в своей мягкой постельке, такой сладкой и уютной, где тебя любят, где родители гладят по волосам перед сном и целуют в щёчку.

Где тебе звонят друзья с утра. И все тебя уважают. Ведь ты – золотая молодёжь!

Но вой не исчезает. Страшный и протяжный. Он становится всё громче и отчаяннее… ты открываешь глаза и видишь что какие-то люди собираются вокруг тебя. Они ничего не говорят, но их глаза – не предвещают тебе ничего хорошего.

Впервые – в твой короткой жизни.

Ты снова валишься на асфальт и закрываешь уши – А-а-а-а! – Кричишь от страха.

От отчаяния.

Подъехавшая полиция – наконец запихивает тебя в какой-то автобус.

Но люди на улице не успокаиваются… они раскачивают его… смотрят на тебя – как на зверя… требую выдать чтобы разорвать на части…

– Почему? – Шепчешь ты им своими пухлыми губами. – Я Вам не нравлюсь?

– Потому что ты убила 12 человек.

– Что Вы сказали? – Голос секретаря прервал размышления судьи.

– Да ничего – Ответил он и снова уткнулся в документы, едва слушая адвоката.

Затем, краем глаза – снова посмотрел на девочку в клетке.

– Какая же ты красивая! – Мелькнуло сострадание к ней – Будь твоим мужем, я любил бы тебя всю ночь напролёт… а потом целый день – на руках носил.

Стихи бы тебе сочинял.

Песни дарил..

Глаза твои – как цветы фиалки… на которых видны росинки – это твои слезы…

Они тебя делают ещё более прекрасной.

Что-то нежное – сквозит во всем твоём облике. Чудесное… волнующее… что отзывается в душах всех кто видит тебя – болью сочувствия.

Хочется обнять тебя, утешить, сказать что всё это – страшный сон

Забудь!

Да только… порченая ты теперь.

После того дня… аварии.

Скажи – ты ходила в туалет утром в тот день?

Ссала в унитаз тонкой струйкой и откуда подымался странный запах – утренней мочи. Тяжёлый и сонный.

Так же – как ссали и те, 12 человек.

Дети, матери, юноши-студенты…

Они так же ссали – как ты. Только ты ссышь и дальше.

А они – гниют в земле.

Ты будешь ссать ещё много лет… 20, 30, 50-ть… их кости сгниют давно… но ты – всё будешь продолжать.

Почему?

Где справедливость?

Их так же растили как тебя… учили говорить… водили в 1 класс… они радовались первой пятёрке и плакали когда что-то не получалось…

Только ты – убила их 2 дня назад.

И будешь как и раньше – ссать дальше.

Только интересно… измениться ли в запахе мочи твоём – что либо?

Будут ли твои прекрасные глаза – такими же?

Тонкий профиль бровей глаз, таких надменных и нежных одновременно…

Сейчас, родные погибших – пьют таблетки, кто-то рыдает… Кто-то – не может понять – катается по полу… А кто-то – просто жить не хочет.

Ты не должна теперь ссать как прежде- тонкой струйкой. А как – как настоящий убийца – грубой струёй, вонючей и грязной.

Или ты веришь что останешься как прежде – нежным цветочком?

Судья отвёл взгляд в сторону – Черт знает о чем думаю!

Постарался взять себя в руки, слушать адвоката…

Итак, она оправдывается что солнце ослепило ей в глаза… поэтому не вписалась в поворот..

Её папаша… вон тот – что сидит в зале.

Уже 2 дня бегает по лучшим адвокатам города – чтобы доказали что вина её минимальна.

Превышение скорости?

Ерунда!

Жертвы?

Он оплатит похороны!

Девчонка в клетке чуть повернула голову и встретилась глазами с судьёй. Тут же её брови немного приподнялись вверь – стали надменными. А краешки губ – едва заметно улыбнулись.

– Сука – Подумал судья. Папаша – миллионере. И уж найдёт способ как выйти на меня… .

Губы девочки едва раскрылись и она что-то тихо сказала.

– Что? – Спросил судья и прервал речь адвоката.

– Прокладки… – Прозвучало одно слово.

Голос у девочки был тихий и нежный. Как она сама.

В зале суда воцарилась напряжённая тишина.

– Какие прокладки?

– Мне не дают в камеру гигиенические прокладки…

У судьи пропал дар речи.

Отец девочки находящийся в зале, тут же вскочил и заорал что это нарушение прав человека и он не оставит так

этого.

– Дайте ей прокладки – Хрипло сказал судья. – 12 штук.

– Что? – Не поняла девочка.

– 12 штук… именно столько в пачке.

Улыбка сползла с её лица. А брови опустились вниз.