Колыбельная для Волчонка - Знаменская Алина

Свечников медлил уходить. Она непонимающе воззрилась на него. Что еще? Она и охнуть не успела, как он наклонился и поцеловал ее в губы. А потом он взял сына на руки, и они ушли.

Пока медсестра раскладывала лекарства и меняла повязку, Ирина успела прийти в себя. Ну и кино! Кажется, какой-то коварный Карабас втянул ее в свою пьесу и она вынуждена выполнять чужую роль: не устраивает текст, но она делает и говорит то, что написано в дурацкой пьесе. Чертовщина какая-то!

Из задумчивости ее вывела Татьяна Борисовна:

— Ирочка, вы знаете, я вам по-женски немножко завидую. Белой завистью. Какой приятный у вас муж! Это невооруженным глазом видно. Как трогательно он вас любит. Это сейчас такая редкость…

Ирина не нашлась что сказать. Выручила Юлька.

— Сплюньте сейчас же! — возразила она. — Сглазите! У меня сестра старшая тоже так удачно замуж вышла, ей все завидовали, а потом он уехал в Крым полечиться и тю-тю. Не вернулся. Нашел там себе другую.

— Тьфу-тьфу-тьфу, — безропотно поплевала Татьяна Борисовна и постучала по тумбочке. — Но все же как приятно, когда приносят цветы, когда о тебе такая забота. Разве ты, Юля, не хотела бы, чтобы твой будущий муж…

Юлька не дала договорить.

— Ой, хотела бы! — Она мечтательно потянулась и закатила глаза к потолку. — А кем он работает у вас?

— Он автогонщик, — пробормотала Ирина, натягивая одеяло до самого носа.

— Ого! Наверное, ездит везде… Наверное, подарки привозит из-за границы. А в Греции он был? Там, говорят, натуральные шубы совсем дешевые!

Ирина поежилась. Очень уж не хотелось врать. Судя по обстоятельствам — придется. На этот раз выручила Татьяна Борисовна:

— Вот только мне не нравится, когда они родителей по имени зовут. Мода пошла. Как-то это уж слишком по-американски. Не по-нашему.

— А мне нравится! — живо возразила Юлька. — Это демократично и сближает. Правда, Ирина Алексеевна?

— Я не знаю, — растерялась Ирина. — Антошке так почему-то нравится. Сергей не возражает…

В мучительных поисках новой темы для разговора она наткнулась взглядом на стол с фруктами и поспешно предложила:

— Давайте-ка есть арбуз!

Юлька вылезла из-под одеяла и отправилась за ножиком. Ирина облегченно прикрыла глаза. Кажется, тема исчерпана.

Вторая ночь в больнице была ничуть не похожа на первую — уснуть не удавалось. Оказалось, что Татьяна Борисовна зверски храпит. Храп ее изобиловал присвистами, переливами. Он раскатами громыхал по палате и наверняка хорошо прослушивался в коридоре. Ирине казалось, что от него даже пол дрожит. Юлька улизнула на свидание, на лестничный пролет. Лестница вела на первый этаж, в отделение «Скорой помощи», и ночью там было довольно безлюдно. Все-таки шустрая Юлька успела кого-то завлечь из переломанных мальчиков.

Ирина попробовала накрыться подушкой. Не получилось. Для этого надо по меньшей мере повернуться на бок. Этого делать нельзя. Заткнуть уши ватой? Мало помогает. К двенадцати часам, когда вернулась Юлька, нервы Ирины были взвинчены до предела.

— Юль, сходи, попроси для меня снотворного. Как ты спишь тут, это же невыносимо!

— Опять храпит?

Юлька деловито уселась на кровать напротив Татьяны Борисовны и начала тихонько насвистывать. Ирина приподнялась на локте. Что за фокусы? Юлька свистела как факир, вызывающий змею, и — о чудо!

—Татьяна Борисовна вдруг затихла, будто вслушиваясь в звук, чмокнула губами, повернулась на другой бок и задышала ровно, без лишних звуков.

— Первый раз такое вижу! — восхищенно призналась Ирина. — Жизнь полна чудес. Но Юля уже забыла о Татьяне Борисовне. Она была наполнена тем избытком сексуального любопытства, которое не дает в шестнадцать лет жить спокойно. Кажется — на свете важна только любовь, больше ничего. Ирина угадала это состояние по блеску в глазах и веселому возбуждению. Юльке хотелось разговаривать.

— Вы очень спать хотите? — Весь Юлькин облик молил об отрицательном ответе.

— Какое там! — Ирина рукой махнула. — Вряд ли я теперь быстро усну. Минуту назад у меня было такое состояние — я бы укусила кого-нибудь!

— Хорошо, что вы лежачая, — хохотнула Юлька. Уселась с ногами на кровати, повернулась так, чтобы хорошо видеть соседку. — Ирина Алексеевна, а расскажите мне что-нибудь такое… Ну, например, как вы со своим мужем познакомились. Вы влюбились с первого взгляда?

Ирина сглотнула. Хорошо хоть темно и Юлька не видит ее растерянного лица. Сказать, мол, ты, девочка, не в меру любопытна? Поставить на место? Разве Ирина могла бы поступить подобным образом? Сейчас бы Нике было почти четырнадцать. О Боже! Уже — четырнадцать! Она наверняка задавала бы подобные вопросы. У Ирины пересохло во рту. Она взяла с тумбочки стакан с остывшим чаем, сделала глоток. Юлька ждала.

— Ну, это было давно, — неуверенно начала Ирина.

— Так уж давно? — недоверчиво перебила Юлька. — Вашему сыну не больше пяти. Разве это давно?

— Ну… мы познакомились на отдыхе. В санатории. Была красивая желтая осень…

Ирина ярко представила осеннее очарование «Озерок» и улыбнулась.

— Как интересно, — подпела Юлька. Ирине пришлось продолжать:

— В нашем корпусе был прекрасный зимний сад. Я увидела его там. Он был… был такой подтянутый, спортивный. К тому же все время задумчиво молчал. Наверное, поэтому я и обратила на него внимание…

Надо же! Ей и правда начало казаться, что все так и было. Она не могла не заметить его среди остальных. Он просто выделялся из толпы своим печальным взглядом. Интересно, что его мучило тогда? Теперь она точно вспомнила его отрешенный взгляд.

— Их была целая команда, наших гонщиков. Им предстояли какие-то важные соревнования. До сих пор в этом мало понимаю.

— А как он подошел к вам? Как вы познакомились? — допытывалась Юлька, не сводя глаз с соседки. Она даже улеглась поудобнее. В темноте, слабо разбавленной полоской света из-под двери, были видны хрупкие очертания девочки.

— Ну… он подошел ко мне в баре и… пригласил на танец…

— Как здорово! — Юлька готова была захлопать в ладоши.

Понятное дело — ее переполняли собственные эмоции. Скажи ей, что познакомились в лесу, собирая грибы, или, скажем, в очереди на сероводородные ванны — изумилась бы не меньше.

Дальше врать не хотелось, Ирина притворно зевнула.

— Давай-ка спать, подружка, пока наша соседка опять не захрапела.

Юлька разочарованно вздохнула и нехотя принялась укладываться.

— Да, красивая у вас история. Не стыдно детям рассказывать. А я ну совершенно не умею знакомиться. Вот сегодня, например. Я — после аппендицита, а он — с переломом ребер после драки. Первое свидание — на лестнице, напротив туалета. Романтично?

— В самый раз. Если нужно будет рассказывать — придумаешь что-нибудь романтичное. Юлька молчала.

Ирина так прониклась своим рассказом об «Озерках», что теперь у нее из головы не шли те несколько дней. Сейчас, издалека, они казались виденным давно фильмом.

Но даже этот забытый фильм всколыхнул в ней все тайное, женское. Вспомнился сегодняшний сон, ожил на губах прощальный поцелуй Сергея, прикосновение его руки; тело волной отозвалось на эти воспоминания. Что с ней происходит? И неужели она это чувствует… одна? Неужели он только играет? Возможно ли, что он ощущает тот же трепет? Нет. Конечно, он ничего не чувствует. Может быть, его и влечет к ней, как к любой другой, но это не то. Совсем не то.

Он стал ей сниться, а это уже невозможно контролировать. Он забрался в ее подсознание, и его не убрать оттуда никакими силами. Стоит заснуть — он явится снова. А он? Интересно, где он спит сейчас? В гостиной на диване или?.. Неужели в спальне?

Ирина представила Свечникова на своей кровати спящего, с голым торсом, раскинувшего руки по сторонам. По всему ее телу пробежала дрожь.

Свечников тоже не мог уснуть этой ночью. Он лежал в Ирининой постели, ворочаясь с боку на бок. Подушка, простыни, одеяло — все было пропитано запахом ее духов и тела. Вообще воздух в спальне накрепко впитал запах хозяйки, и Свечников был обречен мучиться этим ароматом, упорно представляя ее рядом. Все это отнюдь не способствовало сну. Он нашарил на тумбочке сигареты и встал. Прошел на кухню, открыл форточку. Закурил. Ирина должна стать его женой. Нельзя отдать ее этому рыжему.

Если на то пошло — он будет за нее бороться. Впервые Свечников не сомневался в своем решении относительно личной жизни. Никогда не предполагал, что внезапно захочет жениться, причем его избранница будет активно против. До сих пор выходило как-то наоборот… Неужели она так влюблена в рыжего? Как бы то ни было, близость Сергея волнует ее.

Едва он приближается, она, как локатор, улавливает его импульсы. Это ни с чем нельзя спутать. Если так, то надежда есть. С Антошкой, кажется, все складывается без проблем. Они подружились. Правда, пока ребенок не знает главного, но Сергей умеет, если надо, не торопить события.