Кубики - Елизаров Михаил

— Спасибо тебе, Витька Сарма, — ответили мы, — а теперь пусть для общей честности расскажет Андрюха Шумаков.

Андрюха Шумаков рассказал:

— Скрывать ничего не буду, пришли на Краснозаводскую, до того почти ничего не выпили, видим — Доброгаева идет, Витька Сарма к ней побежал для знакомства, Мокрыш подвалил, говорит, надо ее нести на завод, а мы и сами это знаем. Взяли и понесли Доброгаеву на другую сторону к Витьке. Я чуть пригрозил ей, когда Витька Сарма и Серега Богачев заносили ее на завод, она начала кричать, после чего Богачев закрыл ей рот. А то, что ее били, так я не знаю, при мне не били, я лично не бил, Богачев не бил, Витька Сарма говорит, что разок ударил, так я этого не видел. Когда она начала кричать, то я сказал: «Замолчи». Пришли мы в одно место — не понравилось, стекло битое, плохо, лучше в другое место, где карьер с водой. Спустились к воде, там сыро, зато стекла нет. Присели внизу на берегу. Богачев пошел добазариваться, а на самом деле хотел Доброгаевой на клык дать, потом Сарма ходил раздеть, чтоб она не мялась. А мне надоело ждать, я решил помочь раздеть Доброгаеву, снял с нее туфли. Я хотел ей помочь добровольно скинуть пиджак, это мне не удалось и пришлось помочь насильно, ну, расстегнули мы на ней, чтобы было видно, сняли брюки и трусняки, а Серега Богачев на землю свою куртку подстелил, все по-людски. И на нее первым полез Мокрыш, обернулся к нам: «Не стойте, ради бога, над душой», — мы отсели в сторону покурить на ящиках. Мокрыш возвращается, я пошел, ей раздвинул ноги, пристроился, и у меня прямо на весу обмяк. Я попробовал дрочить и понял, что это напрасно, поэтому встал и к вам вернулся, а после меня пошел Витька Сарма. И так мне странно все было, потом Сарма предложил сходить за водкой. Я думаю, может, если выпью, то получится.

Мы с Витькой Сармой пошли, я тоже хотел обсудить, что у меня не встал, но решил промолчать. И мы чуть прошли, навстречу мужик, мы у него попросили закурить, но он был очень пьяный, и у него была початая бутылка водки, и мы сказали ему: «Тебе уже, батя, хватит», — забрали эту бутылку, и взяли у него из кармана пачку сигарет, и обратно на завод. Пришли, Мокрыщ возвращается от Доброгаевой, мы выпили, Сарма пошел к ней, я покурил, Сарма идет назад, я спросил: «Ну, как?» — он ответил: «Нормально», — я пошел к Доброгаевой, настроился, раздвинул ей, подождал минуту-другую. Я только для вида на ней оставался, чтобы картину вам создать, и мне было обидно. Ничего не соврал. Пусть теперь Серега Богачев рассказывает. И я рассказал:

— Вы все мне здесь товарищи: и Витька Сарма, и Андрюха Шумаков, и Мокрыш, и мне от вас нечего утаивать. Мы стояли на углу Краснозаводской. Витька Сарма остановил девушку и о чем-то с ней разговаривал, а я стоял с Шумаковом на другой стороне улицы. Тут ко мне подошел Мокрыш, сказал, что надо бабу срочно забирать и на хор пускать. Я с Сармой вскинули ее на руки и понесли, она закричала, и мы ей закрыли рот. Потом мы ее поставили, и она пошла с нами, я в сумку к ней полез, достал паспорт, прочел: «Доброгаева Лариса Валерьевна», сказал: «Вот и познакомились». Повели ее за кусты, а там кругом стекло битое, спустились к воде, на траву. Я сел рядом с Доброгаевой и начал уговаривать, чтобы она в рот взяла, затем Витька Сарма с ней общался, подошел Андрюха Шумаков и сказал: «Что-то много вы разговариваете», — и начал ее раздевать, и раздел. Она сказала, что холодно, я снял свою куртку и подстелил. Мокрыш залез на нее, говорит: «Не смотрите», — мы отвернулись. Мокрыш побыл на Доброгаевой и поднялся. Залез Шумаков, побыл и поднялся, залез Сарма, побыл и поднялся, а я хоть и люблю первым ходить, пошел последним. И я лег сверху и спросил Доброгаеву, а если бы нас задержала милиция, что она бы сделала: взяла деньги или посадила, а она сказала: «Деньги бы взяла, потому что сажать не за что», — и как только она так сказала, у меня пропала эрекция. Я вернулся на ящики, мы покурили, Шумаков и Сарма за выпивкой ушли, Мокрыш по второму разу полез на Доброгаеву, а я все переживал, почему у меня не встал. Пока переживал, принесли водку Сарма и Шумаков, мы выпили, Мокрыш вернулся, за ним пошел Сарма, а за Сармой Шумаков, а я решил проверить испытанный способ, я предложил Доброгаевой обратно надеть штанину на одну ногу, потому что у меня от этого всегда эрекция. Она надела, и у меня встал, я лег на нее и сказал чтобы она сама помогла, она взяла меня рукой и у меня упал. И вот нас четверо, мы все ходили к Доброгаевой по два раза и ни у кого не встал. А теперь скажи нам, Витька Сарма, всегда ли у тебя раньше вставал?