Худловары - Шелли Мерси

Еще Филип Дик заметил, что основное средство манипуляции реальностью есть манипуляция словами, а поддельные реальности способны создавать фальшивых людей. Но обычная литература ведет эти игры в рамках бумажного гетто, где сама обложка с надписью «роман» — как дверь с колючей проволокой. Пограничный такой пост — либо туда, либо сюда типа, но никак не смешивать.

Другое дело — когда играешь в вольной Сети без предупреждающих флажков. Открывается много интересного. Например, что ты уже находишься на маскараде, даже если не надевал маску специально. Дополняя принцип Житинского: «каждый сетевой персонаж по умолчанию виртуален, даже если сам не знает об этом». Встреча сетевых знакомых в реальности — всегда шок. Как бы много они ни рассказывали о себе в Сети.

А уж если ты публикуешь там нечто художественное… Раньше казалось, случайные казусы. Ну, перепутали американцы мое мужское имя с ихним женским. Бывает. Но перечитав отзывы на свои вполне реалистичные рассказы, выставленные в «Тенетах», я понял, что совсем не знаю себя. На самом деле у меня филологическое образование, мужественная манера речи и длинные волосы. И я на 10 лет старше, чем написано в паспорте. Охренеть! А ведь я писал на родном языке и ничего не выдумывал!

И снова закрадывается подозрение, что печатное слово — это не способ передачи информации, а всего лишь код для запуска виртуальных реальностей в чужих головах. И если бы слов не было вообще… Но проклятый вирус словесной болезни еще сидит в мозгах и опять не дает тебе додумать правильную мысль до конца. Зато один знакомый уже перестал есть кетчуп.

Со схемами проблем не было. Я хорошо подстраховался, начав публикации Мэри с сайта Алексромы. Потом и другие сетевые знакомые охотно предоставляли свои площадки. Я намекнул им, что не против их собственных акций от имени моей виртуалки. Так появилось несколько выдуманных историй о встречах с Мэри Шелли, куча псевдоразоблачений и невероятных слухов о ее новых деяниях. Серж Белец даже замутил веселый мэришелльский хэппенинг на сайте одного американца: тот парень так и не врубился, отчего в его гостевой книге вдруг собралась толпа незнакомцев, говорящих на каком-то албанском (через десять лет это будут называть «флеш-мобами»).

Но с каждым таким приколом я все больше завидовал Мэри. Все играли с ней, а не со мной! Когда я посылал собственные стихи Митьке Коваленину, он отвечал, что сейчас очень занят и вообще уезжает в Японию. А сам тем временем бурно флиртовал с Мэри по почте. Вот ведь гад! Я, значит, выкладываю его перевод «Охоты на овец» на сайт конкурса «Тенета», фактически стимулирую Мураками-бум в России — а он меня на бабу виртуальную променял!

Остальные тоже хороши. Житинский прибегает с горящими глазами и кричит, что Мэри Шелли написала про него очень неплохой пассаж и что надо бы с ней подружиться. Носик публикует пьесу Мэри в «Вечернем Интернете». Делицын берет у нее интервью, а Гагин предлагает ей написать статью для культового бумажного журнала «Internet». Не мне, одному из Отцов Рунета, а опять-таки случайной виртуальной бабе! Мочить ее, однозначно! Рассказать наконец всем, что это я, я ее создал!

Но разоблачиться было непросто. На «Тенетах-98» Мэри получила первое место в категории «Виртуальная личность». Перед церемонией награждения мы подговорили выйти на сцену Женьку, жену Сержа Бельца. Серж написал для нее короткую и яркую речь. Казалось, выход Мэри в реал будет последней хохмой. Знакомые подмигивали мне в перерыве — вроде бы все уже знали правду, я давно ничего не скрывал.

Спустя несколько дней, собирая в Сети отзывы на церемонию, я убедился, что эта шутка лишь сгустила мистический флер вокруг моей виртуальной хулиганки. Веб-обозреватели обсуждали размер груди Мэри Шелли и ее знаменитую (откуда, блин, знаменитую-то?!) улыбку. В 1999 году в конкурсе «Знаменитости русского Интернета» Мэри Шелли заняла 21-е место, а сам я — на пять мест ниже.