Сон №9 - Митчелл Дэвид

– Вам не отдавали кепку?

– Че?

– Я оставил здесь бейсболку, полчаса назад.

– Зачем?

– Забыл!

«Пожалуйста, подождите – совершается транзакция».

– Забыл, зачем оставил?

– Ладно, неважно.

Я вспоминаю о своем зрителе. «Наверху, в бильярдном зале» – так он сказал. Отыскиваю заднюю лестницу и поднимаюсь. Наверху – подводная тишина и подводный же полумрак. Три ряда столов, покрытых сукном цвета морской волны, по шесть в каждом ряду. Я вижу его в дальнем углу, он играет в одиночку, и на голове у него моя бейсболка. Его хвост продет в отверстие над ремешком застежки. Он загоняет шар в лузу, поднимает глаза и жестом приглашает меня подойти.

– Я знал, что ты вернешься. Поэтому и не стал тебя догонять. Хочешь отыграть?

– Я предпочел бы, чтобы ты просто снял ее и отдал.

– И в чем же здесь интерес?

– Никакого интереса. Но это моя кепка.

Оценивающий взгляд.

– Верно.– Он с поклоном преподносит ее мне.– Без обид. Сегодня я сам не свой.

– Ничего. Спасибо, что спас мою кепку.

– Он улыбается честной улыбкой:

– Пожалуйста.

– Мой шаг:

– Итак, э-э, насколько она теперь опаздывает?

– А когда «опоздать» переходит в «кинуть»?

– Не знаю. Часа через полтора?

– Тогда эта стерва меня форменным образом кинула. А мне пришлось заплатить за этот стол до десяти.– Он тычет кием.– Разыграем несколько рамок, если ты не занят.

– Я не занят. Но у меня нет ни гроша, чтобы поставить на кон.

– Сигарету за партию ты можешь себе позволить?

Я в какой-то мере польщен, что он принимает меня настолько всерьез, что предлагает сыграть с ним в пул. Все, чем я располагал по части компании, с тех пор как приехал в Токио, были Кошка, Таракан и Суга.

– Конечно.

Юдзу Даймон – студент последнего курса юридического факультета, уроженец Токио и лучший игрок в пул, какого я когда-либо встречал. Он в самом деле великолепен. На прошлой неделе я посмотрел «Игрока в бильярд»^[51]. Даймон мог бы разделать героя Пола Ньюмена под орех. Из вежливости он позволяет мне выиграть пару партии, но к десяти часам выигрывает семь следующих подчистую, отточенным стилем, с разворотами на 1800 и ударами с наскока. Мы сдаем кии и садимся выкурить свои трофеи. Моя пластмассовая зажигалка сдохла: огонек пламени со щелчком вылетает из-под большого пальца Даймона. Красивая вещь.

– Платина,– говорит Даймон.

– Должно быть, стоит целое состояние.

– Мне ее подарили на двадцать лет. Тебе надо больше тренироваться.– Даймон кивает в сторону стола.– У тебя меткий глаз.

– Ты говоришь, как мой школьный учитель физкультуры.

– Брось. Послушай, Миякэ, я решил, что суббота обязана компенсировать мне этот облом. Что скажешь, если мы пойдем в бар и снимем девчонок?

– Э-э, спасибо. Я лучше пойду.

– Твоя подружка никогда не узнает об этом. Токио слишком велик.

– Да нет, дело совсем не в…

– Значит, женщина тебя сейчас не ждет?

– Не то чтобы на самом деле, нет, но…

– Не хочешь же ты сказать, что ты – голубой?

– Насколько я знаю, нет, но…

– Тогда ты дал обет воздержания? Ты член какой-нибудь религиозной секты?

Я показываю ему содержимое своего бумажника.

– Ну и что? Я предлагаю оплатить все расходы.

– Я не могу принимать от тебя подачки. Ты и так уже заплатил за стол.

– Ты не будешь принимать от меня подачки. Я же говорил тебе, что собираюсь стать адвокатом. Адвокаты никогда не тратят собственных денег. У моего отца есть счет на представительские расходы, на котором лежит четверть миллиона иен, которые нужно истратить, или бюджет его департамента будет подвергнут пересмотру. Так что, видишь, отказываясь, ты ставишь нашу семью в трудное положение.

Крупная сумма.

– И так каждый год?

Даймон видит, что я говорю серьезно, и разражается смехом:

– Каждый месяц, дурень!

– Принимать подачки от твоего отца еще хуже, чем от тебя.

– Слушай, Миякэ, я всего лишь предлагаю выпить пару кружек пива. Самое большее, пять. Я не пытаюсь купить твою душу. Брось. Когда у тебя день рожденья?

– Через месяц,– вру я.

– Тогда считай, что я заранее делаю тебе подарок.

Санта-Клаус работает за барной стойкой, красноносый Олененок Рудольф появляется из туалета с метлой в руках, а эльфы в колпаках обслуживают столики. Я наблюдаю, как под потолком танцуют снежинки, и покуриваю «Мальборо», зажженную Девой Марией. Юдзу Даймон барабанит пальцами по столу в такт психоделическим рождественским песнопениям.