Ловушка для влюбленных - Рой Олег

Когда девочка показалась вдали, Алексей пристально ее рассматривал, но стоило Жене приблизиться, он вдруг испугался и отвел глаза, опустив взгляд в землю. Чувство вины острой болью пронизало его сердце, и все слова, которые он так долго придумывал и столько раз повторял в тех мнимых разговорах, что постоянно вел с ней все эти двадцать с лишком лет во сне и наяву, застряли в горле. Он был уверен, что сейчас на дорожке воцарится долгое неловкое молчание. Но этого не случилось, тишину прервал спокойный и мелодичный голос приблизившейся девочки:

– Не беспокойся, Алеша… Все хорошо. Не нужно корить себя, ты ни в чем не виноват.

Он радостно поднял голову, посмотрел ей прямо в лицо и тут же вновь поспешно отвернулся – в ее голубых глазах был такой свет, что он на миг почувствовал себя ослепленным.

– Повтори, что ты сейчас сказала… – тихо попросил он. Слова отчего-то выговаривались с большим трудом, точно были мельничными жерновами, которые он зачем-то должен ворочать в одиночку.

И Женя вновь проговорила:

– Леша, в том, что произошло со мной в тот зимний день, не было ни малой толики твоей вины. Смерть в этом возрасте от воды была написана мне на роду, так сказано в Книге Судеб. У тебя тогда не имелось никакой возможности спасти меня, да это и не было нужно… Так что не вини себя, перестань мучиться снами и тяжелыми мыслями обо мне. Запомни раз и навсегда, что все несчастья, которые происходят в твоей жизни, не имеют никакого отношения к моей гибели. Тебе не за что расплачиваться, потому что ты ни в чем не виноват.

Алексей облегченно вздохнул, всем своим существом почувствовав, как железная рука, много лет сжимавшая его сердце, вдруг разжалась. Как мудры были предки, придумывавшие пословицы и поговорки! Воистину – камень с души упал. И до чего ж он был тяжел, этот камень…

– Женечка, – взволнованно попросил он после паузы, – ты ведь теперь, оттуда, все видишь, все знаешь, да? Скажи мне, ради всего святого, скажи, что будет с Олей? Она выживет? Что мне сделать, чтобы ее спасти?

В ответ девочка лишь молча покачала головой.

– Что такое? – встревожился Алеша. – Ты не хочешь мне отвечать? Почему ты не хочешь ничего сказать об Оле?

– Оля ждет ребенка… – прозвучал неожиданный ответ.

От удивления бывший писатель чуть не лишился дара речи. Он ожидал чего угодно, только не этого.

– Не могу поверить… Оля беременна? Я об этом ничего не знал.

– Никто не знал, даже она сама. Более того – даже на Небе об этом долгое время ничего не знали. Сведения о душе ее ребенка потеряли в Канцелярии, не успев их зарегистрировать. Такое, увы, иногда бывает.

– Оленька ждет ребенка… – снова пробормотал Алексей.

Он готов был впасть в ступор, но Женя ему этого не позволила.

– Леша, у нас, к сожалению, мало времени, а я должна сообщить тебе еще кое‑что. Очень важное и столь же неприятное.

– О господи! – застонал он. – Неужели то, что произошло с Оленькой, – еще не конец моим мытарствам? И что же на этот раз? С кем? С детьми, не дай бог? С Пашей, Васей, Лизой? С Ритой? С Борисом?

Женя вновь грустно покачала головой так, что лепестки цветов в ее венке легонько заколыхались:

– Со всеми, Алеша. Эта беда коснется не только твоих близких, но и всего человечества. Всего мира людей, земного мира.

– Ты говоришь загадками… – совсем растерялся он. – Я ничего не понимаю!

– Через несколько месяцев на свет появится ребенок, девочка, – терпеливо объясняла Женя. – Но это будет не обычное дитя, а настоящее исчадие ада. Судьба этой девочки не записана в Книгу Судеб, а душа ее еще до рождения принадлежит Дьяволу. Когда девочка вырастет, она принесет несчастье, смерть и разрушение всему человечеству.

– И… Как же это произойдет? Когда? Что она сделает?

– Пока неизвестно, – развела маленькими ладонями Женя. – Мы этого не знаем. Но убеждены в одном – это будет очень и очень страшно. Воображение Темных сил безгранично… Возможно, именно эта девочка, когда подрастет, начнет ядерную войну. Но это только один из вариантов.

– Это ужасно, но… – он запнулся на полуслове.

Женя понимающе поглядела на него:

– Ты хочешь спросить, почему я говорю об этом именно тебе? Да потому, что дитя без судьбы – этоплоть от плоти и кровь от крови твоей.

Алексей почувствовал, что не в силах больше устоять на ногах. Колени подкосились, он опустился наземь. Трава в Земном Раю была мягкой, теплой, шелковистой на ощупь, но сейчас он этого не ощущал.

– Оля… – почти прохрипел бывший писатель. – Это ее ребенок…

Женя молча кивнула.

– Но ведь Оленька должна будет очнуться, чтобы произвести ребенка на свет? – с надеждой спросил он. – Значит, она все-таки поправится.

– Нет, – отвечала собеседница. – Я знаю, какую боль причиняют тебе мои слова, Алеша, но не могу не сказать их. Оля больше никогда не придет в себя. Ей, находящейся в бессознательном состоянии, сделают кесарево сечение, и она умрет сразу после этого. Что касается тебя, то твоя дальнейшая судьба может пойти по любому из возможных путей. Все зависит от того, какой выбор ты сделаешь. Но как бы ты ни поступил, воспитывать ребенка тебе не придется.

– Но… – ошарашенный Алексей не замечал больше ни красоты сада, ни солнечного тепла, ни аромата цветов. – Но что же мне делать, Женечка?

Женя опустила взгляд и принялась рассматривать свой букет.

– Я не знаю, как ты поступишь, Алеша. И не имею права подсказывать тебе или что-то советовать. Ты сам должен принять решение. В любом случае тебе будет очень нелегко. Но помни, что Господь никогда не посылает человеку тех испытаний, которых тот не сумел бы выдержать. А теперь прощай. Мне пора идти.

Она обернулась и уже направилась прочь по дорожке, но Алексей остановил ее:

– Постой, Женя, одну минуту! Мне необходимо было еще что-то спросить у тебя, что-то очень важное… Не могу никак вспомнить… Ах да, ангелы! Скажи, а не знаешь ли ты, что будет с моим хранителем? Вернее, бывшим хранителем, с Зачитавшимся? И Иволгой, его верной подругой, которая следом за ним отправилась на Землю? Какая судьба их ждет?

И вновь Женя покачала головой:

– Увы, и этого я не могу тебе рассказать… Скажу только, что с ними все не так просто. У этой пары есть великая задача, и, возможно, они обретут покой, когда выполнят свое предназначение. Но может и случиться иначе…

Она продолжала удаляться от него, словно таяла в тумане.

– Но в чем оно, это их предназначение? – крикнул ей вслед Алеша. – Как бы мне хотелось хоть что-то им сказать!.. Хоть что-то, что поддержало бы их.

– Тогда напомни им, что сказано в Писании: «Ищите, да и обрящете»…

Последние слова Жени прозвучали уже совсем тихо, и тонкий белоснежный силуэт исчез среди цветущих деревьев. А Алексей огляделся по сторонам и с удивлением обнаружил, что стоит на крыльце своего дома, как был, в тапочках и домашнем свитере. И он совершенно один, ни Жени, ни нового хранителя рядом нет.

Конечно, если бы Алеша не побывал несколько месяцев назад на Суде над собственным ангелом-хранителем, то, вероятнее всего, счел бы происшедшее сном или галлюцинацией. Но он с тех пор воспринимал мир совсем не так, как остальные люди. И оттого ни на секунду не усомнился в абсолютной реальности произошедшего.

Вернувшись в дом, Алексей застал своих гостей на том же месте, где и покинул их, – в библиотеке. Увидев, что он вошел, оба пожилых человека одновременно поднялись со своих мест, устремившись ему навстречу, и их лица выражали целую гамму чувств: тревогу, интерес, сопереживание. Однако взглянув на Алешу, оба тотчас поняли, что с ним произошло нечто очень важное. И очень нерадостное.

– Ты видел ее? – не удержалась от вопроса Ангелина.

– Что сказала тебе Женя? – в один голос с ней спросил ее спутник.

Алексей повалился в кресло – было такое чувство, что силы разом оставили его.

– Женя сказала, что скоро на Земле появится антихрист, – отвечал он, использовав понятный и уже привычный термин. – Это будет девочка… Женщина.

– О господи! – ахнула Лина.

А Александр спросил:

– Уже известно, когда и где родится этот ребенок?

– Да, – с трудом выдавил из себя Алексей. – Это будет ребенок… Ребенок Оли. Оказывается, она попала в больницу уже беременной. Не только я, но даже врачи ничего не знали. Но через некоторое время они обнаружат беременность. А когда подойдет срок, Оле, которая так и не очнется, сделают кесарево. После чего она умрет. А ребенок… Ребенок…

Не выдержав, Алексей прервал свою речь на полуслове, издал не то стон, не то всхлип и закрыл лицо руками. Бывшие ангелы устремились было с двух сторон к нему, чтобы обнять, поддержать, хоть как‑то утешить, но он остановил их.

– Спасибо вам, друзья… Я вижу, что вы очень хотите мне помочь, но, думаю, сейчас вряд ли это получится. Мне лучше побыть одному. Простите уж, но сейчас я не в силах быть гостеприимным хозяином. Очень прошу вас, не обижайтесь – но оставьте меня. Пожалуйста.