Сволочи - Кунин Владимир

В пятнадцатиметровой камере двухъярусные деревянные нары. Маются в камере человек восемь — десять. Одни малолетки.

По внешнему краю нары окантованы толстым металлическим «уголком».

На верхних нарах, лицом к камере, ногами к стене, лежит Котя-художник с перевязанной головой и об металлический край нар сосредоточенно затачивает черенок ложки до бритвенной остроты...

Котя-художник — «кликуха». Или — «погоняло». По многочисленным протоколам «приводов» и по нынешнему уголовному делу, он — Константин Аркадьевич Чернов, бывший ученик средней художественной школы при ленинградской Академии художеств. Вор смелый, опытный и очень авторитетный. Несмотря на свои четырнадцать...

Два пацана в глубине нижних нар играют в «двадцать одно» без карт. На пальцах.

Кто-то спит... Кто-то всхлипывает в подушку, набитую соломой.

Один мочится в парашу...

Еще один поет «Тюрьму Таганскую...», а его приятель записывает слова песни огрызком карандаша на клочке бумаги. Торопится, не успевает, переспрашивает:

— Как, как?..

— «...все ночи, полные огня...»

— Ага... — записывает. — Дальше!

— «Тюрьма Таганская, зачем сгубила ты меня?..»

— Ну, бля!.. Медленнее пой! Видишь, не успеваю?!

Костя Чернов усмехается на верхних нарах, затачивает ложку.

* * *

КОРИДОР СЛЕДСТВЕННОГО ИЗОЛЯТОРА

Два конвоира ведут двух великовозрастных парней. Их останавливает встречный капитан:

— Осадчий, Рыскулов! Вы куда этих гастролеров ведете?

— В седьмую, товарищ капитан!

— Чего, совсем охренели?! Там же одни малолетки!..

Парни весело переглянулись. Один подмигнул другому.

— Товарищ майор Сапаргалиев приказали, — говорит Осадчий.

— Взрослы камеры — местов нету, — добавляет Рыскулов.

* * *

КАМЕРА ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Скрипит дверной засов, поворачивается ключ в замке. Котя-художник молниеносно прячет ложку с заточенным черенком. Тяпа отрывается от созерцания уличных ног, поворачивается...

Всхлипывающий пацан испуганно будит спящего. Все настораживаются. Открывается дверь камеры.

— Заходи! — командует Рыскулов.

Двое великовозрастных входят в камеру малолеток.

Дверь закрывается. Слышен засов, слышен поворот ключа...

— Тэ-э-экс... — протягивает Первый взрослый парень и внимательно разглядывает своих новых сокамерников.

Второй тут же берет за ноги лежащего на нижних нарах пацана и сдергивает его на пол. Потом второго — того, который плакал.

— Не по чину место занимаете, малыши! — улыбается Первый.

— К парашке, к парашке... — говорит Второй. Первый садится на нижние нары, точно под лежащим на верхних Котей-художником...

— Бугор в камере есть? — спрашивает он.

— Нету... — растерянно говорит один из пацанов.

— Врешь, есть! — уверенно говорит Первый.

— Кто?.. — удивленно спрашивает Тяпа и оглядывается.

— Я! — отвечает Первый.

Он оглядывает Тяпу с головы до ног и говорит корешу:

— А не поставить ли нам этого маленького штымпа на усиленное питание?

Второй смотрит на Тяпу, весело говорит:

— Точняк! — И к Тяпе: — Тебя как звать-то, сявочка?

— Тяпа...

— Это — кликуха. А в протоколе?

— Тяпкин Валентин Петрович.

Первый заржал:

— Вот ты у нас и будешь не Валентин, а Валентина!.. Валюшка ты наша... Сейчас ты у нас, как киска, сосать будешь!..

— Чего «сосать»? — не понял Тяпа.

Двое парней зашлись в хохоте! Даже не заметили, как медленно стали слезать с нар остальные пацаны...

— Пиписечки наши сосать будешь, — объяснил Первый Тяпе. — А потом мы тебя в очко отшворим...

— Поставим в очередь и так аккуратненько каждую ночь харить в жопочку тебя будем. Теперь понял? — ласково сказал Второй.

Первый, сидящий под Костей Черновым, под Котей-художником, сладко потянулся, сказал напарнику:

— Ну-ка, стань к двери, перекрой глазок... Сейчас мы один тренировочный отсосик замостырим.

Второй парень перекрыл собой дверной глазок, а Первый, не вставая, стал расстегивать пуговицы на ширинке, приговаривая:

— Иди-ка сюда, моя кисочка, Валюшка наша ненаглядная... Открой-ка ротик поширше...

Но в эту секунду лежащий на верхних нарах Костя Чернов — Котя-художник — ухватил двумя пальцами левой руки Первого парня за ноздри, рванул его голову вверх, а второй рукой приставил к горлу парня острый как бритва черенок обычной суповой ложки!..

Второй парень захотел было рвануться, но Костя быстро сказал: