Домработница царя Давида - Волчок Ирина

— А ты что думаешь? — с тем же интересом спросила дама. — Ты слишком умная?

— Бывают и поумней, — рассеянно ответила Аня, думая только о том, что из-за своего нежелания учиться у тех неуважаемых людей ей, кажется, не светит работа «с проживанием»… Спохватилась и с надеждой добавила: — Но и поглупей бывают. Я где-то в серединке… Зато готовить умею. Очень хорошо готовлю, правда-правда, это абсолютно все говорят. Даже из какой-нибудь ерунды могу такой обед сделать — хоть президента угощай! Главное — буквально на копейки, а всё равно вкусно.

— На копейки — это как?

Дама явно веселилась. Наверное, не поверила. Вообще-то правильно не поверила, на копейки обед приготовить сложновато. Для нормального обеда хотя бы сорок рублей надо.

— Нет, не совсем на копейки, — торопливо поправилась Аня. — Но на сорок рублей уже хороший обед приготовить можно. Если, конечно, не на толпу гостей… А на пятьдесят рублей — это вообще царский получится! И с пирожками, если тесто не готовое покупать, а самой сделать. Гораздо экономней будет.

Дама захохотала. Раньше она тихо смеялась, а сейчас вдруг захохотала во всё горло, запрокинув голову и зажмурив глаза. И прижав к груди прекрасную руку с прекрасным браслетом. Бриллиантовым. Аня почувствовала себя круглой дурой. Что она там врала про то, что и поглупей бывают, а она где-то в серединке? Вадик говорил, что на эволюционной лестнице Аня одной ногой стоит на ступеньке с кошкой, а другой — на ступеньке с говорящим попугаем. Ане казалось, что эти ступеньки расположены совсем на разных лестницах. Но Вадик когда-то серьёзно интересовался эволюционной лестницей. Подразумевалось, что он-то стоит на самой верхней ступеньке, а сверху ему лучше видать, где стоят остальные…

— Прелесть какая, — отсмеявшись, сказала дама и потрогала прекрасными руками лицо — тоже вполне прекрасное. — Давно я так не смеялась. Теперь морщины будут… У тебя справка есть? А, да, ты же раньше в домах не работала, откуда у тебя справка… Надо взять. Сходи в поликлинику, скажи, что нужна справка о состоянии здоровья для приёма на работу. У тебя никаких хронических заболеваний нет?

— Никаких заболеваний нет! — Аня почувствовала, как возрождается надежда на «проживание». — У меня вообще никаких заболеваний нет, ни хронических, ни остальных… А вот справка как раз и есть. То есть много справок, от всех врачей. Только я не знаю, подойдут вам такие или нет… Это мы с девочками в бассейн хотели записаться, а там медицинская справка нужна. Я в поликлинику пришла, а врач говорит: раз ты у нас не записана, придётся всех врачей обойти, и все анализы сдать, и флюорограмму сделать, и кардиограмму, и ещё что-то, я уже названий не помню… Всем девочкам справки сразу дали, потому что они были давно в этой поликлинике записаны, и раньше уже лечились от чего-нибудь, у них у всех такие журналы есть, где про их состояние здоровья всё записано… Медицинские карты, кажется. А у меня ничего не было, вот я на эти справки больше двух недель и потратила. А в бассейн всё равно не пошла. Как раз очень много работы насыпалось… Времени не стало.

— Так ты бы в ту поликлинику сходила, где записана, — сказала дама, наверное, удивляясь её глупости. — Туда, где раньше лечилась.

— А я нигде не была записана, — объяснила Аня. — Я ни от чего не лечилась. Не болела никогда… Ой, нет, вру! Мама говорила, что в детстве я корью болела. Но это в другом городе было. И никаких медицинских документов не осталось.

— Так, — задумчиво сказала дама. — Понятно, корью. В детстве. Очень интересно… А сейчас у тебя что-нибудь нашли? Ну, те врачи, которых ты две недели обходила?

— Да никто ничего не нашёл, — с досадой ответила Аня. — Только время потеряла. И написали все одно и то же: «практически здорова». Странные какие-то… Как будто можно быть здоровой теоретически. Только зубная врачиха предложила зуб переделать, но я не согласилась. Тогда она тоже написала «практически здорова».

— А что с зубом?

— Кривой немножко… — Аня оттянула пальцем верхнюю губу и продемонстрировала немножко криво выросший зуб, который ей не мешал, а посторонние о нём ничего не знали, потому что зуб не был виден даже тогда, когда она улыбалась.

— Это что такое — тебе даже зубы ни разу не лечили? — удивилась дама.

— А зачем их лечить? — тоже удивилась Аня. — Они же здоровые. И практически, и теоретически. Я в бабушку. Ей уже семьдесят через два месяца будет, а зубы ни разу в жизни не болели. Здорово, да?

— Не то слово, — согласилась дама, вздохнула и подержалась прекрасной рукой за свою тоже прекрасную челюсть. — Слушай, а что ты с Анютой и её няней во дворе делала? Я в окно видела. Не поняла ничего. Сначала они тебя ждали, потом ты вошла, только-только к ним присоединилась, а няня Анюту схватила — и бегом в дом. Это что-нибудь означает? Я заинтригована.

— Это я желание загадывала, — смущённо призналась Аня. — Зелёную девушку тоже Анной зовут. Ну вот… Надо встать между тёзками и загадать желание. Суеверие, конечно, но, может быть, правда сбудется?..

— А что ты загадала? — вдруг как-то жадно спросила дама. — Говори скорее, ну!..

— Чтобы мама… — Аня спохватилась, замолчала, вздохнула и виновато объяснила: — Совсем забыла: желание нельзя говорить вслух, а то не сбудется. Нет, я понимаю, что суеверие, но всё равно…

— У тебя документы с собой? — опять очень деловым и даже холодноватым тоном заговорила дама. — Паспорт. Давай сюда. Давай, давай… Время идёт, а мне ещё в два места заехать надо.

Аня торопливо полезла в сумку, вынула паспорт, уже почти протянула его даме, но вспомнила о двух десятках и записке, вытряхнула их в сумку, стараясь сделать это незаметно, а потом уже отдала паспорт. А потом с недоумением смотрела на то, что дама делает, — раскрывает Анин паспорт, берет свой сотовый и зачем-то подносит его к каждой страничке. Перелистывает паспорт — и к новой страничке опять подносит свой сотовый… А! Это у неё телефон с фотоаппаратом. А зачем паспорт фотографировать?

Дама подняла голову, заметила непонимающий Анин взгляд, буднично объяснила:

— Нечего ждать, когда ты копии сделаешь… Завтра договор составим. Я здесь ещё два дня буду, успею тебя в курс дела ввести. Приходи в это же время. Можешь сразу вещи привезти.

Протянула Ане паспорт и нацелилась на неё своим телефоном.

— Так это что?..

Аня хотела спросить: «Я принята?» — но не решилась. Чтобы не сглазить. Суеверие, конечно, но всё-таки… Она подумала, как можно сформулировать вопрос, чтобы и судьбу не искушать, и самой не мучиться неопределённостью, и осторожно спросила:

— Так я вам… э-э-э… могу подойти? То есть я хотела сказать: вы мою кандидатуру… э-э-э… будете рассматривать?

— Я уже рассмотрела, — сказала дама и опять нацелилась на Аню своим телефоном. — Закрой на минутку рот… Вот так, хорошо. Да, ты нам подходишь. Может, мне открыть агентство по подбору персонала? По-моему, у меня талант. Опять рот закрой… Хотя время покажет. Но если я всё правильно понимаю, то с царя Давида причитается бутылка.

— А почему вы его царём называете?

— Потому, что он самодержец всея семьи, — с плохо скрытой досадой сказала дама. — Царствует как хочет — вот потому и царь… Да не радуйся ты так, может быть, через месяц сама расчёт попросишь. Я, правда, не знаю, как он с прислугой… Вроде бы никто не жаловался. Но ведь здесь никого из родни не будет, так что может и перед тобой начать характер показывать. А характер у него… Нет, ты не бойся, там никакой патологии. Но человек он упрямый и… авторитарный. Привык, чтобы его слушались. Правда, никогда не требует ничего… нелепого. Не самодур, нет. Умный человек. Открытый. Очень не любит хитрых… Скажи, ты хитрая?

Сердце у Ани упало. Вадик когда-то серьёзно интересовался поведенческими стереотипами, и в то время часто рассказывал Ане, о каких чертах характера свидетельствуют её поведенческие стереотипы. Убедительнее всего её поведенческие стереотипы свидетельствовали о хитрости, скрытности и вероломстве. И о жестокосердии, конечно. Наверное, лучше сразу признаться. Вдруг дама тоже интересовалась поведенческими стереотипами? Тогда она тоже может придти к таким выводам. Нет, лучше признаться самой.

— Муж считает, что я хитрая, — призналась Аня. — Он сказал, что по поведенческим стереотипам это вычислил. А по каким — не сказал.

— Муж у тебя кто? — с непонятной интонацией спросила дама.

— Вообще-то он в институте культуры учился. Но потом почти сразу в музее стал работать. В краеведческом… А сейчас вот бизнесом занялся. Диски будет продавать.

— Это он зря, — серьёзно сказала дама. — С его проницательностью в бизнесе делать нечего. Сидел бы в своём музее, горя бы не знал. Что ж ты ему не подсказала? Хотя да, вы же разводитесь… Ты долго замужем была?

— Долго… — Аня неожиданно для себя хлюпнула носом. Помолчала, проглотила подступивший к горлу комок и уже спокойно добавила: — Почти три года.