Михаил Ходорковский. Узник тишины: История про то, как человеку в России стать свободным и что ему за это будет - Панюшкин Валерий

Он был совершенно уверен, что арестовали не его одного, а всех или почти всех акционеров ЮКОСа.

В конце концов он оказался прав. С самого дня ареста Лебедев не тешил себя иллюзиями, будто можно выкрутиться, пойти на уступки или, как пишет Ходорковский, стать на колени. С самого первого дня в тюрьме Лебедев был уверен, что не только он, но и его товарищи перемолоты будут в порошок подконтрольной власти прокуратурой, судом, правоохранительной системой. И единственное, уверен был Платон Лебедев, что остается — это достойно принять неволю и, может быть, смерть.

В этом смысле написанные из тюрьмы мне слова Ходорковского «бросить Платона не мог» выражают трагическое чувство — дружбу.

Про Ходорковского известно, что когда он стал богатым, то старался всегда пристраивать на работу в МЕНАТЕП или в ЮКОС своих школьных и институтских друзей. Ходорковскому, кажется, свойственно атавистическое какое-то представление о дружбе из советских песен типа «Были два друга в нашем полку, пой песню, пой…».

Я перечитываю письмо Ходорковского и думаю, что дружба, понятие не принятое в современной политике и современном бизнесе, многое объясняет. Вы хотите знать, почему Ходорковский не бежал, а пошел в тюрьму? Он не мог бросить друга. Он считал своим долгом разделить судьбу друга, который вознамерился достойно принять неволю и, может быть, смерть. Как вам такое объяснение?

Я пишу эти слова 24 августа 2005 года. То ли за то, что Ходорковский из тюрьмы слишком много пишет статей в газеты, то ли просто за дерзость и отказ выйти на прогулку Платон Лебедев помещен в карцер изолятора «Матросская Тишина». По площади этот карцер такой же примерно, как любимый «Линкольн» Лебедева. Там в карцере любителю соленых огурцов, грибов и шашлыка Платону Лебедеву не дают пищи и воды.

И третий день сегодня в знак солидарности с другом Михаил Ходорковский держит в тюрьме сухую голодовку.

ГЛАВА 10: РАЗГРОМ

«Если бы год назад мне сказали, что СПС и „Яблоко“ не преодолеют 5-процентный барьер на думских выборах, я серьезно усомнился бы в аналитических и прогностических способностях говорившего», — пишет Михаил Ходорковский весной 2004 года в статье «Кризис либерализма в России».

А ведь ему говорили. Он что, забыл? Или события, произошедшие до ареста, в воспоминаниях узника меняют масштаб? Или Ходорковский просто для красного словца написал «Если бы год назад мне сказали…» тогда как примерно за год до написания «Кризиса либерализма» ему и сказали? Или действительно статью «Кризис либерализма в России» написал не Ходорковский, а кто-то, кто не знал, как в январе 2003-го приезжали к Ходорковскому в Жуковку Немцов и Чубайс?

В январе 2003-го за девять месяцев до ареста и за четырнадцать — до того, как была написана статья «Кризис либерализма в России», к Ходорковскому в Жуковку приезжали лидеры партии «Союз правых сил» Анатолий Чубайс и Борис Немцов. Арестом тогда и не пахло, Ходорковский был на вершине своего могущества. Чубайс и Немцов приезжали сказать, что Яблоко и СПС рискуют не пройти в Думу, если не объединятся. Наверное, первая мысль, пришедшая тогда Ходорковскому в голову, была такая, что вот Чубайс затеял очередную интригу. Во всяком случае, Ходорковский пишет мне из тюрьмы: «… путь Чубайса — это путь дворцовой интриги, он уже по-другому не может и не хочет».

Теперь Борис Немцов тащит меня спортивным шагом по дорожке дома отдыха «Лужки» и говорит: — Что ты на меня глаза выпучил. В январе 2003-го мы с Чубайсом приезжали к Ходору в Жуковку и предлагали объединить СПС и «Яблоко».

— Вы домой к нему приезжали? — спрашиваю я.

— Нет, там у них бизнес-центр есть в поселке. Ну клуб такой. Ну помнишь, где обыск потом был?

— Значит, там были ты, Чубайс, Ходорковский… Еще кто-нибудь?

— Я, Чубайс, Ходорковский и Невзлин, — Немцов смотрит на часы и добавляет: — Мы с тобой, как пенсионеры идем, Панюшкин. Неспортивно это. Покажи живот!

— Зачем? — я задираю майку и показываю Немцову живот.

— Ужас, какой у тебя рыхлый живот, Панюшкин. Вот такой живот должен быть, — Немцов в свою очередь задирает майку и показывает мне живот. Брюшные мышцы у Немцова накачаны более или менее кубиками.

— Послушай, советник, плевать мне на твой живот.

Я вообще первый раз в жизни слышу, что СПС и «Яблоко» всерьез пытались объединиться. Ну? А почему вы с Чубайсом поехали к Ходорковскому, а не к Явлинскому, например?