Форма жизни - Нотомб Амели

Я бы хотел нанести им еще больше урона. Но, увы, я из породы безобидных. Разве только своим обжорством я подрываю систему. Беда в том, что я действую как камикадзе: сам себя уничтожу скорее, чем цель.

И все же моей последней победой я горжусь: я уже не влезаю в танк. Люк для меня узок. Оно и к лучшему, я всегда терпеть не мог эти машины, от которых впору стать клаустрофобом, тем более что защищают они куда хуже, чем принято думать.

Вот Вы и осилили мое длиннющее письмо. Сам удивляюсь, что столько написал. Мне это было нужно. Надеюсь, я Вас не утомил.

Искренне Ваш

Мелвин Мэппл

Багдад, 17/03/2009

Дорогой Мелвин Мэппл,

Спасибо за Ваши письма, читать которые мне все интереснее. Не бойтесь утомить меня: сколько бы Вы ни написали, мне будет мало.

Да, Ваша булимия – Ваша и Ваших однополчан – это акт саботажа. И я Вас всецело поддерживаю. Мы давно знаем лозунг: «Люби, а не воюй». У Вас же другой: «Пируй, а не воюй». Это в высшей степени похвально. Но я сознаю, какой опасности Вы себя подвергаете, и прошу Вас, по мере возможности, берегите себя.

Ваш друг

Амели Нотомб

Париж, 24/03/2009

Дорогая Амели Нотомб,

Ваше письмо пришло очень вовремя. Настроение мое на нуле. Вчера мы сцепились с худыми из нашей части. Случилось это за ужином. Мы, толстяки, обычно садимся за стол все вместе: в своей компании проще нажираться без комплексов, ни тебе косых взглядов, ни обидных замечаний. Когда кто-то из нас особенно усердствует, мы поздравляем его хвалебным спичем собственного изобретения: «That’s the spirit, man!»^[15] От этой фразы мы каждый раз покатываемся со смеху – поди знай почему.

А вчера вечером, наверно, потому что боев в последнее время мало, остальные окружили наш стол и давай задираться:

– Ну что, жирдяи, как живете, как жуете?

Началось все вроде мирно, так что мы не насторожились и отвечали какими-то общепринятыми банальностями.

– Куда вы столько жрете, толстомясые? С вашими запасами можно год не проголодаться.

– Надо же кормить наши килограммы, – сказал на это Плампи.

– Лично мне смотреть противно, как вы трескаете, – заявил один недоносок.

– Противно – не смотри, – ответил я.

– А как, спрашивается? Вы же заполняете все поле зрения. Мы бы и рады смотреть на что-нибудь еще, да вечно чей-нибудь жир глаза застит.

Мы захихикали.

– Вам смешно?

– Ну да. Вы острите – мы смеемся.

– А может, вам так весело оттого, что вы крадете армейский провиант?

– Это кто крадет? Ты же видишь: мы едим при всех, не прячемся.

– Ага. Но это еще не значит, что не крадете. Каждый из вас сжирает по десять наших пайков.

– Вам никто не мешает есть больше.

– А мы не хотим есть больше.

– Так в чем же проблема?

– Вы обворовываете армию. Значит, обворовываете Америку.

– Америка прекрасно себя чувствует.

– Множество людей умирает с голоду у нас на родине.

– Это не наша вина.

– Кто сказал? Из-за воров и рвачей вроде вас в нашей стране столько обездоленных.

– Ничего подобного. Это из-за воров, которые сидят повыше.