ХРАМ НА РАССВЕТЕ - Мисима Юкио

* * *

Хонда был терпелив, а в голове носилось: «Больше я ее не увижу, больше я ее не увижу». С тех пор известий не было и от Кэйко, не говоря уж об Йинг Тьян.

Он ждал, когда придет настоящее сумасшествие.

Он ждал того самого момента, когда опыт и знания, рассудок и способности, зрелость и жизненная мудрость не просто утрачивают силу, как у старой лисы из известной пьесы, знавшей все опасности ловушки, но безрассудно кинувшейся в нее за приманкой, а, напротив, когда все это упорно толкает человека совершить опрометчивый поступок.

Подростком он ждал, когда станет взрослым, и в пятьдесят восемь лет опять должен ждать, когда же он созреет. Созреет для катастрофы. Созреет для гибели, останется совсем один — так в ноябре, когда все увяло, облетели листья с деревьев, засохла трава и в неверном свете уже зимнего солнца все кажется белым, на засохших, причудливо закрученных стеблях, как в раю, висят ярко-алые ягоды.

Чего он на самом деле желал — пламенного безрассудства, смерти — возраст старался этого не различать. Где-то, в неизвестном ему месте, что-то медленно, тщательно готовилось. И единственным, что в будущем должно было непременно случиться, была смерть.

Как-то раз Хонда в своей конторе услышал, как молодой сотрудник, стесняясь других, ведет по телефону какой-то личный разговор, и его охватило чувство страшного одиночества. Было совершенно ясно, что это звонок от женщины, молодой человек в рабочей обстановке старался говорить равнодушно, но Хонде казалось, что он слышит далекий, полный обаяния женский голос.

Может быть, у них была молчаливая договоренность разговаривать в таких случаях служебным языком. У Хонды возникла мысль, не уволить ли ему этого вечно растрепанного юношу, чьи печальные глаза и брезгливо кривившийся рот как-то не соответствовали облику сотрудника адвокатской конторы.

Для того чтобы поймать по телефону Кэйко, которая, пока жила в Токио, практически не бывала дома из-за приглашений на ленчи, коктейли, ужины, одиннадцать часов утра было самым подходящим временем. Если вести во всеуслышание личный разговор по телефону в тесном помещении конторы, как только что делал молодой сотрудник, — конечно, будешь чувствовать себя скованно, и это заставило Хонду решиться. Сказав, что он идет за покупками, Хонда вышел из конторы.

Торговая улица на первом этаже здания «Марубиру» была одной из немногих, сохранившихся от довоенного Токио, Хонда любил рассматривать галстуки в здешнем магазинчике галстуков, перебирать в маленькой лавочке бумагу, которой пользуются писатели или художники. Пожилые джентльмены, в которых было что-то от довоенных времен, осторожно ступая по скользкому после дождя мозаичному полу, искали здесь что-нибудь необременительное для своего кармана.

Хонда нашел телефон-автомат и позвонил Кэйко.

Она, по своему обыкновению, долго не подходила к телефону. Хонда был уверен, что она дома, поэтому представлял себе, что если она не у телефона, значит, у зеркала, он так и видел ее, выбирающую платье для ленча, или как она в одной комбинации, обтягивающей великолепную спину, подкрашивается перед зеркалом.

— Извините, что заставила ждать, — прозвучал в трубке спокойный глубокий голос — Куда вы пропали? Что нового?

— Да ничего особенного. Может быть, на днях пообедаете со мной?

— Как мило. Но на самом-то деле вам, наверное, хочется встретиться не со мной, а с Йинг Тьян?

Вдруг Хонда почувствовал, что не знает, что сказать, и ждет приказа Кэйко.

— Да, тогда она вам доставила хлопот. Мне она, естественно, не звонила, а вы с ней виделись?

— Нет, она пропала. Почему бы это? Может, у нее экзамены?

— Ну, она не из тех, кто прилежно учится. Хонда сам удивлялся тому, как он ведет этот многозначительный разговор.

— Во всяком случае, вы хотите встретиться, — Кэйко сделала паузу, словно раздумывая. В этой паузе не было ничего значительного или гнетущего, она напоминала ощущение, которое испытываешь, глядя на крупинки пудры, танцующие в потоке света, льющегося из окна в утреннюю спальню, так что Хонда понял, что женщина не кокетничает, и ждал.

— Но с одним условием.

— Что за условие?

— Йинг Тьян тогда сбежала ко мне, значит, она мне полностью доверяет. Поэтому я тоже должна быть с вами, если я ее попрошу, она не откажется. Согласны?

— Не то слово. Я собирался просить вас об этом.