Кишиневское направление - Гладкий Виталий Дмитриевич

– Значит, Рудольф, наша игра удалась? – Фриснер впился колючим взглядом в лицо полковника. – И русские поверили, что мы ждем их на флангах? Я так понял смысл твоего доклада?

– Да, господин генерал, – твердо ответил Дитрих. – Я не сомневаюсь в том, что русские приняли нашу дезинформацию за истинное положение вещей.

– И ты можешь дать гарантию, что русские разведчики, которых, кстати, ты упустил, Рудольф, – генерал недовольно сдвинул брови, – не смогли сообщить в свой штаб о наших замыслах?

С ответом штандартенфюрер замешкался лишь на долю секунды. В его строго очерченном, «нордическом», лице что-то дрогнуло, но уже в следующий момент он ответил твердо и уверенно:

– Я готов дать такую гарантию. Часть русских разведчиков уничтожена, остальные окружены, и скоро я доложу вам об успешном завершении операции по их ликвидации.

– Я буду очень рад, Рудольф, – смягчился Фриснер, – если мы оба окажемся правы в наших предположениях и выводах. Слишком много поставлено на карту. Слишком много…

Фриснер внимательно прочитал бумаги, которые дал ему полковник. Изредка он делал пометки на полях, и тогда лицо генерала хмурилось – его хроническая недоверчивость даже, казалось бы, к общеизвестным, неоднократно доказанным истинам была хорошо знакома Дитриху.

– Рудольф, а теперь мне хотелось бы услышать твою оценку политической ситуации в Румынии на сегодняшний день.

– Обстановка в армии накаляется. Я об этом докладывал ранее. Даже высшим румынским чинам уже верить невозможно. По крайней мере лично я не рискнул бы принять на веру все их верноподданнические разговоры. Лидеры румынских партий развернули лихорадочную активность по установлению контактов с западными союзниками СССР. Насколько мне известно, они направили своих эмиссаров в Анкару и Каир, производят зондажи в Мадриде и Стокгольме. Кроме того, 66 видных ученых, членов Академии и профессоров Бухарестского университета обратились к Антонеску с письмом, призывая немедленно прекратить войну. Они сделали это еще весной, но маршал почему-то не посчитал нужным сообщать нам об этом факте… м-м… прискорбном факте. То, что образован Национально-демократический блок коммунистов, социалистов, царанистов и либералов, который ставит целью добиться выхода Румынии из войны и присоединения ее к Объединенным Нациям, устранения Антонеску и установления в стране конституционного демократического режима, вам уже известно. К счастью, полного согласия между участниками блока до сих пор нет. Лидеры либералов и царанистов продолжают маневры, добиваясь сепаратного договора с западными державами и высадки в Румынию англо-американского десанта. (Что по понятным причинам пока невозможно). В то же время они пытаются подвигнуть Антонеску согласиться на перемирие.

– Как ведет себя король Михай?

– Затаился. Изображает беспечного гуляку, учится искусству пилотажа. Скорее всего, играет роль, предложенную ему советниками из ближнего круга.

– С маршалом Антонеску он не конфликтует?

– Пока нет. Но я так думаю, это дело времени. А вот адъютант короля полковник Ионеску и генерал Михаил явно что-то затевают.

– Что именно?

– Трудно сказать. Осторожничают. Но нам стало известно, что король хотел отправить в Москву генерала Аурела Алдю с целью заключить перемирие. Однако возникшие трудности военного и технического характера, – тут штандартенфюрер тонко и загадочно ухмыльнулся, – воспрепятствовали выполнению миссии генерала Алди. Тем не менее по специальным дипломатическим каналам американцы и англичане проинформированы о решении партий и короля.

– Проклятье! – Фриснеру на мгновение изменило самообладание. – И это в такой момент… в такой момент, когда нужно собрать в кулак все силы, всю волю, все возможности, чтобы отразить наступление русских! Предатели!

На лице Дитриха не дрогнул ни единый мускул. Его серо-стальные глаза казались покрыты ледяной коркой – словно он находился не в кабинете командующего группой армий «Южная Украина», а в ледяной и таинственной Арктике, и его совершенно не волновали переживания генерал-оберста.

Впрочем, об Арктике штандартенфюрер знал не понаслышке. В качестве офицера абвера он участвовал в тайной операции германского флота, связанной с переходом вспомогательного крейсера «Комет» по Северному морскому пути при помощи советских ледоколов. В секретных документах германского флота он значился как «Shiffe-45» («Корабль-45»), а сама операция получила название «Фалль Грюн».