Сто великих пророков и вероучителей - Рыжов Константин Владиславович

Однако спустя примерно полчаса с того момента — Миллер еще не успел покинуть комнату — к нему пришел его шестнадцатилетний племянник и сообщил, что у них в Дрездене (так назывался городок, располагавшийся в 16 милях от фермы Миллеров) нет проповедника для завтрашнего богослужения и его просят выступить с проповедью о том, что ему известно о близком пришествии Господа… Это был явный знак воли Божией, и Миллер подчинился ему. На другой день он в первый раз выступил с публичной проповедью о своем открытии. Она произвела сильное впечатление на собравшихся. Миллера попросили остаться еще на некоторое время в Дрездене. На следующую проповедь съехались уже многие семейства из соседних городков. Поскольку желающих послушать ее не смог вместить ни один дом, Миллер читал проповедь в церкви. После этого приглашения посыпались со всех сторон. Вскоре проповеди Миллера собирали уже толпы народа. Конечно, не все принимали его весть о близком конце света, но много было и таких, кто сразу и безоговорочно поверили ему. Этому в немалой степени способствовал и неожиданно обнаружившийся у него дар проповедника. Основной темой его проповедей оставалось Второе пришествие, но часто она отходила на второй план, когда Миллер обращался с призывом к слушателям посвятить свою жизнь Христу. Поскольку каждое его выступление приводило к зримому духовному пробуждению, нравственному преображению людей и возрождению веры, пасторы часто просили Миллера проповедовать в их церквах. В 1833 г. баптистская община Хэмптона выдала Миллеру лицензию на право проповедовать. С 1834 г., оставив все другие дела, он всецело посвятил себя проповедничеству, переезжая из одного города в другой. В следующие пять лет он читал в среднем по четыре лекции каждую неделю.

В 1839 г., когда Миллеру стал помогать пастор Хаймс, он начал предпринимать поездки в отдаленные штаты США. Так он в течение пяти дней с большим успехом выступал в Портсмуте (штат Нью-Гэмпшир). Возбуждение не улеглось и после его отъезда. Один из портсмутских пасторов писал об эффекте, произведенном проповедями Миллера: «На протяжении нескольких недель, под звон колоколов, с ежедневными встречами, наш город превратился в непрерывную Субботу… Сейчас уже трудно установить точное число новообращенных в нашем городе; по разным оценкам, их количество составляет от пятисот до семисот душ». Такой же эффект имели выступления Миллера в других городах.

В марте 1840 г. Хаймсу удалось наладить издание газеты «Знамение времени» — сначала она была ежемесячной, потом — еженедельной, а с 1843 г. — ежедневной. В ноябре 1842 г. в Нью-Йорке стала выходить другая газета — «Полночный крик». Чем ближе становилась дата объявленного пришествия, тем больше народу собирали проповеди Миллера. Сначала это были сотни, а потом тысячи людей. Сам он уже не мог поспеть во все места, куда его приглашали, поэтому пришлось прибегнуть к помощи других лекторов. В 1844 г., в пору наиболее напряженных ожиданий пришествия, Миллеру помогали 200 служителей и 500 добровольных помощников. Но ими круг последователей Миллера не ограничивался. В 1840 г. прошла первая конференция адвентистов (от латинского слова adventus, то есть пришествие), принявших его весть. Затем такие конференции стали регулярно повторяться. Вскоре адвентисты начали оформляться в особое религиозное течение и стали устраивать совместные богослужения, на которых большое значение играло пение гимнов (тексты гимнов подобрал и издал в 1842 г. сам Миллер).

С приближением назначенного времени Второго пришествия Христа адвентисты (которые были выходцами из самых разных христианских общин) все реже и реже общались с традиционными церквами. Постепенно среди них утвердилось убеждение, что все эти церкви не истинные, а падшие. Некоторые адвентисты стали проповедовать, что истинно верующие (под ними понимались все те, кто принял весть о Втором пришествии) должны выйти из Вавилона (то есть из традиционных конфессий). Требования подобного рода исходили не от Миллера и даже против его воли. Он писал: «Осень 1843 г. некоторые из моих братьев стали называть существующие церкви Вавилоном и настаивать на том, что адвентисты обязаны выйти из них. При сем я сильно скорбел, ибо плачевны были не только последствия — сама идея была в моих глазах извращением слова Божьего, истолкованием Писаний в свою пользу… С этого времени церкви, как и следовало ожидать, закрыли перед нами все двери».