Саван для блудниц - Данилова Анна

Директор школы Галина Васильевна, которая, разумеется, ни о чем не догадывалась, терпела Валентину единственно из жалости и, несмотря на пьянство последней, за ее сносную работу: никто из остальных уборщиц так не справлялся с мытьем длиннющих коридоров и огромных классов, как это делала она. Те пятьдесят рублей, которые Валентина исправно платила старику Иоффе, окупались в несколько раз, и только оставалось непонятным, зачем же было самому Иоффе сдавать квартиру за столь мизерную сумму, да еще и такому ненадежному человеку, как Валентина, вместо того чтобы иметь с квартиры рублей пятьсот, а то и больше.

Как бы то ни было, но маленький бизнес тети Вали процветал и приносил конкретные плоды – квартирка Иоффе, расположенная рядом со школой, на Васильевской улице, оказалась идеальным местом Для встреч жадной до сомнительных удовольствий молодой поросли.

– О чем вы? – все же спросила Перепелкина.

– Я знаю, кто, где и когда расправился стой интернатской девочкой, которую нашли в посадках.

В комнате сразу наступила неприятная тишина.

* * *

– Значит, говоришь, брызги крови? – Шубин откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул. Они только что закончили обедать и теперь, скучные и сонные, сидели с Земцовой за столиком ресторана «Клест», .чувствуя тяжесть не только в душе, но и в желудке.

– Слушай, а почему ты пригласил меня именно в «Клест»? Потому что и Щукина с Крымовым здесь тоже обедают? Игорек, что, в городе мало ресторанов?

– Не знаю… Название нравится. Кроме того, мне бы хотелось таким образом избавить тебя от комплексов, связанных как раз с Крымовым и Ломовым.

Мне бы хотелось, чтобы ничто и никогда не напоминало тебе о тех горьких минутах, которые тебе пришлось пережить из-за этих негодяев…

– А ты уверен, что мне по-прежнему нужна твоя опека? Ломов… Да я уже давно забыла о нем. А что касается Крымова, то ты же сам все прекрасно понимаешь – он каждый день перед глазами, и Щукина тоже… У меня все отболело, и давай вообще сменим тему, сколько можно…

Принесли кофе.

– Ты сама пойдешь к этой Белотеловой? – спросил Игорь после большой паузы, которая понадобилась ему для того, чтобы перевести дух после всего услышанного. «А ты уверен, что мне по-прежнему нужна твоя опека?..» Неужели это все, что он заслужил? Он переживал одну из самых неприятных минут.

– Если хочешь, пойдем вместе, – уже более примирительным тоном ответила Юля. – Хотя я более чем уверена, что у этой Ларисы проблемы с головой. Ну посуди сам – брызги крови на зеркале, какие-то чужие чулки, нижнее белье…

Если вдруг мне действительно это дело покажется интересным, то нужно будет начинать с агента по недвижимости, да и то только после того, как я выясню в регистрационной палате, действительно ли квартира была куплена за ту смехотворную сумму, которую Белртелова мне назвала. Я бы и сама, признаться, не отказалась от подобной квартиры.

– А где тряпки, которые она тебе принесла в качестве вещественных доказательств?

– Чулки? У меня. Но не думаешь же ты, что я отдам их на экспертизу?…

– И все-таки – может, я пойду ТУДА с тобой?

– Да брось ты, Игорь…

– Тогда оставь ее адрес.

– Игорь! Я же не собираюсь устраивать у нее на квартире засаду!

Однако адрес она на всякий случай продиктовала, после чего, изнывая теперь уже от чрезмерной сытости и какой-то необъяснимой тоски, заныла:

– Все, мне пора. Допивай свой кофе, и пойдем отсюда, а то я сейчас еще, чего доброго, закажу пирожное с кремом или вообще усну… Обстановка уж больно располагает…

В ресторане действительно было тихо, спокойно и уютно от горящих на каждом столике желтых светильников. Посетителей в этот дневной час мало, за стойкой скучал молодой бармен, меланхолично протирающий и без того чистый и сухой стакан тонкого стекла. Да, чуть больше двух лет тому назад на фоне этих же декораций она пыталась мечтать о замужестве, о возможной семейной жизни с могучим горбуном, министром экономики области Ломовым, который оказался убийцей и извращенцем, сгубившим столько невинных жизней… И где же тогда были ее глаза? Куда подевалась интуиция да и инстинкт самосохранения? Так вляпаться!

Шубин предложил подвезти ее к Белотеловой на своей машине, но Юля отказалась. Ей хотелось пройтись пешком, прогуляться по солнечной весенней улице, благо что речной вокзал находился всего в двух кварталах от ресторана. И он поверил ей, не обратив внимания на то, что Белотелову имеет смысл навестить поздним вечером, если не ночью, и уж никак не ярким шумным днем. Игорь уехал, а Юля, которой не терпелось остаться одной, почувствовала облегчение. И хотя ей было стыдно за свои мысли и отношение к Шубину, поскольку он ни в коей мере не был виноват в ее хандре, а даже наоборот – пытался всячески помочь ей преодолеть подобное настроение, факт оставался фактом: оставшись одна, Юля словно ожила и даже прибавила шагу…