Слепой против маньяка - Воронин Андрей

– Я сам временами забываю, кто я такой. Забываю то, что было со мной в прежней жизни, оно возвращается ко мне только ночью, когда я сплю.

– Я знаю, иногда ты вскрикиваешь во сне, говоришь какие-то странные вещи, называешь незнакомые имена.

– И конечно же, ты прислушиваешься, ищешь среди них женские? – рассмеялся Сиверов.

– Нет, из женских ты называешь только мое.

– Значит, автопилот еще работает. Глеб нагнулся к кусту и аккуратно отломил розу на коротком стебле.

– Ты что? Это же не твое! А вдруг хозяин увидит!

– Ты еще совсем не знаешь Амвросия Отаровича. Не дай Бог, ему придет в голову срезать все цветы на даче и подарить тебе, огромную охапку. А он на такое способен.

– Ой, а где Аня? – забеспокоилась Ирина, заметив, что дочери рядом нет.

– Посмотрим, – Глеб развернулся и зашагал к дому. Возле крыльца слышался звонкий детский смех. Генерал Лоркипанидзе, взяв девочку за руки, кружил ее. Та забавно болтала в воздухе ногами и оглушительно звонко смеялась.

Ирина замерла, с одной стороны ей было не очень-то приятно, что совсем чужой для нее человек так быстро нашел общий язык с дочерью, но, с другой стороны, она радовалась за Аню, поняв, что та легко перенесла приключения, выпавшие на ее долю.

– Вот уж не думал, – воскликнул Глеб, – что вы не успели наиграться со своими внуками. Их же у вас, если мне не изменяет память, пятеро.

– Шестеро, – не переставая кружиться, ответил генерал.

– А где они? В Москве? – спросила Ирина.

– Да кто где. Вот думал, доживу до старости и буду забавляться с внуками на даче. А теперь, как оказалось, должен сидеть здесь один. Кто за границу уехал, кто в другой город. Никому не нужна моя дача.

Генерал осторожно опустил Аню на землю. Та стояла, пошатываясь: у девочки кружилась голова.

– Смотри, не упади, – погрозил ей пальцем Лоркипанидзе. – Короче, невеселая у меня жизнь. Вот только при гостях и держусь в форме. А когда остаюсь один, то иду и шаркаю ногами.

– Вам, наверное, около семидесяти? – спросила Ирина.

– А восемьдесят два не хотите? – старик расправил плечи и пригладил седые усы, а затем засуетился совсем по-детски:

– Что же я во дворе вас держу?

Идите в дом, там тепло, да и обед пора подавать.

Глава 15

Солнце клонилось к западу, бросая свои лучи из-за зубчатой стены леса.

В гостиной дачи все еще не зажигали свет, хватало и отблесков заката. Глеб Сиверов, Ирина, генерал и маленькая Аня устроились за огромным столом, накрытым белой скатертью.

Но, к удивлению Ирины, на столе не оказалось никаких грузинских блюд.

Типичная русская кухня: пироги с грибами и с мясом, вареная картошка, молоко, соленые огурцы и квашеная капуста. Сбоку стояла запотевшая бутылка водки, а для Ирины генерал поставил на стол свой знаменитый коньяк двадцатипятилетней выдержки. Но об истории его появления в доме распространяться не стал.

– А кто все это готовил? – изумилась Ирина, она ожидала, что сегодня придется готовить ей, – ведь в доме никого, кроме вас, Амвросий Отарович, нет.

– А думаете, я зря время теряю, пока вы своими делами занимаетесь? – улыбнулся генерал в седые усы, – Тут ко мне Клавдия Ивановна приезжала, понавезла всякой снеди. Слава Богу, она всегда привозит человек на десять. А мне потом потихоньку приходится выбрасывать, чтобы старуха не обижалась.

Он произнес это так, словно сам был молодым парнем, а ведь домработница была лет на десять моложе его.

Генерал собственноручно разлил спиртное в маленькие серебряные рюмки, украшенные немецкими гербами. Скорее всего, эта посуда вела свое происхождение из какого-нибудь немецкого дворянского имения, а может, даже из баронского замка.

– Ну что, за встречу!

Глеб почувствовал, как приятное тепло разливается по его телу, и теперь он смог расслабиться. Он выпрямил ноги, откинулся на спинку стула и посмотрел на генерала.

Тот восседал во главе стола, словно отец семейства, и был явно доволен тем, что в его доме наконец-то появились люди. Он уже истосковался в одиночестве. Ему надоело вслух читать свои мемуары, изданные тонкой книжкой, тем более, что Клавдия Ивановна в этом ничего не понимала, хотя и слушала своего хозяина с большим вниманием.

– Что ты на меня так смотришь? – улыбнулся Лоркипанидзе.

– Да вот думаю, как теперь быть с вашей машиной.

– Ничего, помоешь, она ведь только грязная.

– Да не-ет, я думаю, что теперь на ней никуда не выедешь. Она примелькалась…